Статья: ГАРМОНИЗАЦИЯ ПУБЛИЧНЫХ И ЧАСТНЫХ НАЧАЛ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В РЕШЕНИЯХ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ (2025)

С позиции современной науки криминалистики структура методики расследования преступлений образно выступает методическим инструментом выявления ошибок криминалистического мышления субъекта расследования, процедур проверки выдвинутых им версий, а в целом и самого процесса доказывания. При этом логика ее формирования, на наш взгляд, должна подразумевать под собой рациональное абстрагирование, при котором процесс расследования должен рассматриваться вне зависимости от особенностей конкретных форм деятельности по раскрытию и расследованию преступлений (следственной, оперативно-розыскной, экспертной и т. д.). Методологическую основу научного исследования составил всеобщий диалектический метод научного познания. Кроме того, в ходе исследования применялись следующие общенаучные и частнонаучные методы: системно-структурный, формально-логический, анализ и синтез, индукция и дедукция, моделирование, аналогия. Согласно авторской концепции, логику научного подхода к формированию структуры методики расследования преступлений можно описать, выделив следующие ключевые этапы: обнаружение исходной криминалистически значимой информации о преступлении; построение версий; разработка версий; планирование проверки версий (планирование расследования); реализация плана проверки версий (выполнение плана расследования). Уверенные представления о структуре методики расследования преступлений в аспекте практической работы позволяют субъекту расследования, во-первых, надлежащим образом ориентироваться в системе последовательно разрешаемых задач, а во-вторых, вооружают его инструментом для выявления ошибок криминалистического мышления и внешних процедур проверки выдвинутых версий и в целом самого процесса доказывания. Знание сущности и содержания каждой такой промежуточной задачи структуры деятельности по расследованию преступлений предоставляет субъекту расследования возможность выбора адекватных методов и средств ее решения.

В статье с криминалистических позиций изучены риски, связанные с возникновением и распространением новой информационной технологии - генеративного искусственного интеллекта, использующегося для быстрого и эффективного создания различных информационных продуктов. Данная технология (особенно в свете потенциала ее развития и множественности возможного применения) оценивается неоднозначно в связи с высокой степенью общественной опасности ее использования в преступной деятельности и военных целях. Рассмотрены имеющиеся в литературе подходы к разновидностям использования генеративного искусственного интеллекта для совершения преступлений, приведена авторская позиция по возможной уголовно-правовой квалификации таких деяний, освещены основные направления возможного совершенствования законодательства. В результате исследования авторы пришли к выводу о том, что риски причинения вреда охраняемым законом общественным отношениям в результате использования генеративного искусственного интеллекта имеют место преимущественно в рамках компьютерно-опосредованной коммуникации. Представляется, что чаще всего данная технология используется для осуществления преступлений, совершаемых посредством обмана и манипулирования информацией, - мошенничеств, распространения недостоверной информации, вовлечения в экстремистскую (в том числе террористическую) деятельность и т. д. Этому способствуют широкие возможности генеративного искусственного интеллекта по созданию различных информационных продуктов: текстов, аудио- и видеозаписей, изображений, программ и т. д. Вместе с тем работа генеративного искусственного интеллекта подразумевает специфический механизм следообразования и выражается в криминалистически (в первую очередь - диагностически) значимых признаках. Установление этих признаков возможно за счет применения криминалистических знаний и использования криминалистических средств. Представляется, что наиболее релевантными источниками данных ресурсов научно-технического обеспечения правоохранительной деятельности в настоящее время является новая частная криминалистическая теория - криминалистическое речеведение.

Работа посвящена рассмотрению вопросов, связанных с изучением папиллярных узоров ладоней и пальцев рук человека для дальнейшего решения задач идентификационного и диагностического характера. Авторами отмечается тенденция к стремительному развитию технологий искусственного интеллекта, среди которых особое место занимают нейронные сети. При этом также высказывается мнение о том, что использование нейронных сетей в криминалистике, особенно в задачах дактилоскопии, сопряжено с рядом трудностей, включая сбор, преобразование и обработку данных. Отмечается, что разработка модели по исследованию папиллярных узоров на основе нейросетевого подхода может найти применение как в реальной практике судебной экспертной деятельности и предварительном исследовании следов на месте происшествия лицами не обладающими специальными знаниями (оперативные работники, следователи, дознаватели), так и в образовательной деятельности для подготовки специалистов. В работе авторы описывают архитектуру используемой нейронной сети, процесс подготовки данных, включающий предварительную обработку изображений и создание тренировочного и тестового наборов, а также демонстрируют результаты экспериментальной проверки эффективности предложенного метода, включая показатели точности и полноты.

В научной работе интерес к взаимосвязи таких элементов доказывания, как проверка и достоверность доказательств, вызвал некоторую затруднённость их разграничения. Целью данного исследования является конкретизация содержания и соотношение элементов данных доказывания. На основании теоретического, формально-логического и терминологического методов анализа оценки и проверки доказательств, что их взаимосвязь показана в том, что каждый из этих элементов предполагает вынесение определений о соответствии/несоответствии, полученных при их производстве по причине объяснения критериев в ч. 1 ст. 88 УПК РФ соответствует критериям, поэтому проверка доказательства является начальным этапом формирования убежденности субъекта доказывания в наличии в его доказательствах. В результате этих проверок доказательства были для обобщающей оценки их совокупной значимости для достижения целей доказывания, а именно - их способности быть обоснованными для доказательства достоверности предмета доказывания. Разграничение функций включенных элементов проверяется и обеспечивает доказательства для обоснования их самостоятельного содержания и значения, возможно, по мнению авторов, по экономическому основанию, как характер последствий при их реализации средств, где проверка - сочетание практической (процессуальной) и мыслительной деятельности, качество - сугубо мыслительная деятельность, средства для реализации, которые являются исключительно логическими операциями. Отмечается, что если определение взаимной согласованности доказательств между собой является итоговым результатом их проверок и оценок, то установленное соответствие всех полученных доказательств критерию достаточности является единственно невозможным для его реализации посредством их проверок. На основании сравнительного исследования норм о доказывании в законодательстве стран СНГ существенно оценивается наличие в УПК РФ определения достаточности доказательств. Делается вывод о том, что направленность осуществления и проверки, и оценивают доказательства по установленным соответствиям, подтверждают требования относительно приемлемости, допустимости и достоверности, определяющие их проверочную установку. Но определение количественной потребности и качественной достаточности - задача исключительно оценить доказательства.

При расследовании и судебном разбирательстве уголовных дел довольно часто необходимо привлекать специальные знания в различных областях человеческой деятельности. По действующему законодательству это области науки, техники, искусства или ремесла, причем перечень этих знаний носит исчерпывающий характер. На протяжении почти трех столетий данный перечень, сложившись еще в XIX в., остается неизменным. В современной науке уголовно-процессуального права высказываются суждения о расширении перечня специальных знаний, на основании которых может быть проведена экспертиза. В качестве самостоятельного вида специальных знаний предлагаются знания в области права и, соответственно, возможность производства правовых экспертиз. Автор статьи не разделяет мнение о необходимости легализации правовых экспертиз, считая, что, по сути, они представляют собой всего лишь доктринальное толкование правовых норм, отражающих мнение отдельного юриста, хотя бы и высококвалифицированного, имеющего ученую степень и звание. В теории права существует постулат, известный со времен римского права: «Незнание закона не освобождает от ответственности». Этот принцип распространяется на всех граждан, проживающих на территории государства. Если обычный гражданин, не обремененный юридическими познаниями, должен знать закон, а в случае его нарушения обязан подвергнуться ответственности, то для лиц, осуществляющих расследование и судебное разбирательство, обязательность знания закона - аксиома. Предлагается решать данную проблему путем обращения правоприменителя (прокурора, дознавателя, следователя, судьи) к юристам (в том числе и к высококвалифицированным) за консультацией, которая поможет ему разобраться в тонкостях правовой проблемы. Однако такие консультации доказательственного значения не имеют.

В статье на основе проведенного автором исследования истории принятия закона о противодействии коррупции и изменения уголовного законодательства в сфере борьбы с коррупционными преступниками, а также на основе статистической регистрации и основной статистики по основным коррупционным вирусам формулируются правила борьбы с коррупцией в России. Они сформулировали следующее. Первый урок: Высочайший криминологический просчет последствий Изменение законодательства абсолютно необходимо. Второй урок: Борьба с потенциалом коррупционных преступников - взяточничеством (в стране) не может быть направлено строго ни на взяткодателей (как сейчас), ни на взяткопополучателей. Коррупция - двухсторонняя преступная сделка, нужно бороться с обеих сторон, чтобы сдвинуться с мертвой точки. Третий урок по борьбе с коррупцией в регионе: ужесточение санкций не приводит к снижению преступности. Нужно искать иные пути воздействия на нее. Кроме того, необходимо провести расследование наказаний за коррупционные преступления с проявлениями того, что установлены условно ценовые преступления, - за убийства, тяжкий вред здоровью, насильственные посягательства на имущество. Четвертый урок: варианты видов наказаний за получение взятки должны быть законодательно расширены. В их число должны появиться и обязательные работы (однако с корректировками этого вида в Общей части УК РФ для лиц, совершивших коррупционные преступления, - определение количества часов, привязкой этих социальных работ к мобильным и публичным в точках общественного питания, ужесточением замен этих карантинных и т. д.), принудительные работы (возможно, тоже с корректировкой условий). Пятый урок борьбы с коррупцией: свобода свободы на определенный срок должна быть законодательно снижена в отношении всех коррупционных преступлений, обязательств со взяточничеством; Из-за санкций всех посягательств, относящихся к нынешним врагам небольшой и средней тяжести, его вообще следует ожидать.

Наиболее эффективными средствами борьбы с преступностью несовершеннолетних признаются частнопревентивные меры, адресованные непосредственно к данной социальной уязвимости категории населения. В статье обоснована необходимость налаживания постпенитенциарной работы, реализуемой в отношении освободительных изтельных воспитателей колоний лиц. Предметом исследования серьезных проблем сохранения девиантного и делинквентного поведения у подростков, покинувших место лишения свободы и нужды в особом социально-психологическом, правовом и педагогическом сопровождении со стороны государства. Специфика географических и последствий особенностей несовершеннолетних королевств, сохранение стабильных показателей их повторяемости преступности, а также слабый уровень организации ресоциализационной работы в обеспечении необходимости создания в РФ специализированных профильных центров реабилитации для лиц, освободившихся из воспитательных колоний. Проведенный сравнительный анализ позволяет сделать вывод о том, что в ряде случаев оказываемая странами всесторонняя помощь подросткам, отбывшим свободу свободы, играет приоритетную роль в особой важности, которую лидер трансформирует и в российскую правовую систему. В целях грамотного построения комплексной предупредительной работы на теоретическом и эмпирическом уровне доказана первоначательность временного надзора за лишением свободы подростками посредством применения системы электронных браслетов, обладающих мощным превентивным потенциалом. Авторами отмечается, что активизация адаптационной работы в рассматриваемом направлении позволяет принять федеральный закон «О ресоциализации и социальной адаптации лиц, освободившихся из воспитательных колоний». В статье разработана примерная структура предлагаемого нормативного акта. Делается вывод о приоритетности комбинированного подхода к применению предложенных мер по оптимизации реабилитационной и ресоциализационной работы с постепенной ликвидацией, отбывшей явление в виде лишения свободы.

Предлагаемое исследование фокусируется на имманентно присущей современной России проблематике организованной преступности в сфере экономической деятельности, рассматривая ее сквозь призму статистико-криминологического анализа. Авторами статьи обосновывается мнение, что организованная преступность является сложным и многомерным явлением, глубоко интегрированным в экономическую систему России, детерминирующую длительно сохраняющийся характер этого негативного феномена. В фокусе внимания статьи - статистический анализ лиц, совершивших преступления в форме организованных преступных групп (ОГ) и преступных сообществ (ПС) в сфере экономической деятельности. В исследовательском материале продемонстрирована доля лиц - участников этих преступлений среди всех лиц, совершивших преступления, предусмотренных гл. 22 УК РФ. Авторы акцентируют внимание также на анализе количественных характеристик лиц в составе организованных преступных групп и преступных сообществ по отдельным составам преступлений, предусмотренных гл. 22 УК РФ, включая ст. 171, 172, 186, 187, 174.1, 198, 199 и 199.2 УК РФ. По состоянию на данный период времени статистические формы учета фиксируют исключительно указанные составы преступлений, совершенные в форме организованных групп и преступных сообществ. В статье также продемонстрировано статистическое измерение преступлений, совершенных ОГ и ПС в сфере экономической деятельности, в контексте региональной дифференциации. Настоящее исследование охватывает все федеральные округа РФ, для которых выявлены пространственно-временные тенденции, демонстрирующие как положительную, так и отрицательную динамику регистрации преступлений в сфере экономической деятельности. Статистические данные основаны на эмпирически подтвержденных фактах участия в преступной экономической деятельности, связанной с организованными преступными группами и преступными сообществами, и опираются на агрегированную информацию, полученную из специализированных форм статистического учета, предоставленных ГИАЦ МВД России. Авторы приходят к выводу, что приоритетной задачей современного общества является не признание неизбежности организованной преступности в сфере экономической деятельности, а комплексный анализ ее этиологии и разработка действенных механизмов превенции.

Статья посвящена анализу состояния криминального рынка товаров, ограниченных или запрещенных в гражданском обороте в России, его характеристике и некоторым особенностям определения в период пандемии и проведения военных операций. Анализ проводится на основе статистических данных различных государственных и негосударственных организаций, регистрирующих состояние процессов, происходящих в данной сфере, а также экспертных заключений специалистов, занимающихся анализом состояния этого сегмента криминального рынка. Поскольку указанный вид криминального рынка имеет транснациональный характер, для сравнительного анализа были использованы данные зарубежных источников как статистического, так и аналитического характера. В этой же цели были использованы показатели других временных периодов, не относящиеся к пандемии или военной операции. Результаты исследования предлагаются по направлению к сегментам современного криминального рынка, по степени их распространенности на территории Российской Федерации. Подробно проанализированы криминальные наркотики и сильнодействующие средства, оружие, люди, а также органы и ткани человека с целью их трансплантации. В целом по каждому рассматриваемому сегменту показаны изменения: количественно-качественных характеристик; условия оборота на рынке определения сегмента; Обзор рассмотренных процессов пандемии и военных операций. Общими для всех рассматриваемых сегментов особенностями является их расширение, изменение структуры, логистики при доставке указанного товара; широкое использование при их внезапном обороте различных интернет-площадок, социальных сетей, а также других IT-технологий, позволяет, с одной стороны, увеличить объемы продаж криминальных товаров, а с другой - усложнить их проявление, повысить безопасность преступной деятельности.