ДИСКУРС

Введение. В статье обсуждаются концептуальные основы новой области знания - когнитивной секьюритологии. Актуальность исследования связана с тем, что основными средствами когнитивных войн являются современные цифровые технологии, при этом объектом воздействия технических систем являются ментальные системы, поэтому возникает необходимость совмещения технического понятийного аппарата и гуманитарного. Целью статьи является уточнение понятия «когнитивное пространство» и разграничение понятий информационного и когнитивного пространств. Методология и источники. Одним из базовых понятий когнитивной безопасности является понятие когнитивного пространства, которое уже разрабатывалось в лингвистике, но в связи с междисциплинарным характером когнитивной секьюритологии нуждается в уточнении. Помещение в поле лингвистического анализа категории когнитивного пространства сужает его содержание и не дает возможности определить его смысловые границы. Новизна анализа категории «когнитивное пространство» заключается в том, что в основу концептуального анализа категории когнитивного пространства положена концепция самоорганизующихся систем и структурно-функциональный подход. Концепция автопоэзиса предполагает, что все элементы и структуры системы, в том числе и когнитивные, возникают в целях обеспечения самосохранения, а структурно-функциональный подход позволяет определить содержание и функции объекта. Результаты и обсуждение. Информационное и когнитивное пространства представляют собой пересекающиеся, но не совпадающие поля, различающиеся по своим доменам, но имеющие одну общую задачу - обеспечение устойчивости социальной системы.

Заключение. Современная эпоха характеризуется глобальным противостоянием цивилизационных систем и переходом противоборства в фазу прокси-войн, в которых основная роль отводится когнитивно-психологическому воздействию. Когнитивно-психологическое воздействие на противника не только осуществляется на превентивном и преэмптивном этапе противоборства, но зачастую заменяет и другие формы войны. Когнитивно-психологическое воздействие становится возможным и осуществляется посредством разрушения когнитивного пространства, где функционируют специфические для общественной системы смыслы и идеалы, формирующие цели и модели деятельности.

Введение. Установление господства постмодернизма в качестве ключевой парадигмы философского знания поставило вопрос о предмете социальной философии как философской дисциплины, изучающей проблемы социальности применительно к человеку. С одной стороны, это привело к кризису социальных наук, поскольку социальная философия утратила статус метанауки в структуре социального знания. С другой стороны, увеличило предметное поле социальной философии, включив в него объекты, на которые никогда не был направлен интерес социальных философов (неодушевленные предметы, животные). Методология и источники. Основой методологии работы выбраны методы критического анализа и компоративистики, что позволяет описать логику развития проблемы утраты социальной философией единства своего предмета в рамках событий как реальной, так и интеллектуальной истории. Результаты и обсуждение. В статье осуществлена попытка описания возможных трансформаций тематического поля социальной философии в процессе перехода от постмодерна к метамодерну. Автор, анализируя признанную проблему современной социальной философии (ее фрагментированность, отсутствие объекта исследования), демонстрирует возможность ее дефрагментации в период метамодерна при обращении исследовательского интереса к таким вопросам, как изучение человека как социального существа, влияние новых технологий на трансформацию человека и социального, переосмысление социального в условиях взрывного развития технологий, наконец, изучение влияния диалектики социальных эмоций на общество и человека.

Заключение. Автор приходит к выводу, что в текущем состоянии фрагментированная социальная философия не готова к предметному переориентированию, что означает необходимость качественных изменений в предмете социальной философии.

Введение. В марксоведении давно поставлена проблема неполного совпадения взглядов К. Маркса и Ф. Энгельса. На эту тему высказывались Д. Маклеллан, М. Рюбель, К. Н. Любутин и П. Н. Кондрашов. Однако они ограничились политической экономией и онтологией. Мы обсудим взгляды классиков на происхождение частной собственности и государства. Методология и источники. В данной статье предпринят текстологический анализ работ Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» и работ К. Маркса «Формы, предшествующие капиталистическому производству», являющейся частью «Экономических рукописей 1857-1861 гг.», и «Экономическо-философские рукописи 1844 г.». Применяется историко-компаративистский подход, позволяющий сопрягать идеи классиков с идеями представителей более поздних марксистских школ. Результаты и обсуждение. Ф. Энгельс объясняет появление государства классовыми противоречиями. Однако, он не отличает понятие «класс» от понятия «сословие» и игнорирует тот факт, что в докапиталистическую эпоху индивиды противостояли друг другу как представители общностей, обеспечивших определенный уровень жизни. В параграфе, озаглавленном «Формы, предшествующие капиталистическому производству» в «Экономических рукописях 1857-1861 гг.», К. Маркс описывает, как государство возникало в качестве организатора принудительных общинных работ. Эта принудительность была определена не социально-политическими, а природными факторами. Труд создавал не только общественный продукт, но и само отношение господства. Мы показываем смысловую связь этой концепции с той, которая была воплощена К. Марксом в работе «Экономическо-философские рукописи 1844 г.». Заключение. В классическом марксизме отсутствует единая концепция происхождения государства и частной собственности; концепции К. Маркса и Ф. Энгельса отличаются друг от друга трактовкой роли труда в данном процессе. Ф. Энгельс приписывает труду страдательную роль. У К. Маркса роль т руда активная: труд сам создает свою противоположность, частную собственность и государство. Последнее в учении К. Маркса фигурирует не как функция классового господства, а как сила, способная на самостоятельное развитие.

Введение. В статье обосновывается возможность применения семиологического анализа по отношению к идеологии на основе семиологической теории Р. Барта. Предметом исследования является идеология как знаковая система. Научная новизна исследования заключается в применении семиологического анализа к идеологии. Гипотеза исследования состоит в том, что идеология является знаковой системой, подобной мифологии. Методология и источники. Методология исследования основывается на семиологической теории Р. Барта. Для анализа идеологии и ее влияния на общество и социальной действие используются социальные теории К. Маркса и Т. Парсонса. Результаты и обсуждение. Влияние идеологии на общество и социальное действие является свершившимся фактом. Идеология в данном исследовании определяется как совокупность идей и убеждений, выражающих интересы определенных социальных групп. Идеология является таким знанием, которое имеет политический и социально-практический характер. Идеологические ценности и нормы являются неотъемлемой частью поведения социальных групп в обществе и определяют его. Семиологическое измерение идеологии представляет собой выражение таких норм и ценностей в социальном пространстве и коммуникациях. В статье дается интерпретация социального действия с учетом идеологических установок, которые определяют его политический характер. Заключение. Основной вывод этого исследования заключается в том, что идеология воплощается в социальном пространстве и служит инструментом объяснения интересов тех или иных социальных групп, на основе чего формируется соответствующая семиология, специфически свойственная акторам социального действия. Значение и смысл идеологических норм и ценностей в обществе, являясь неотъемлемой составляющей социального действия, выражаются при помощи идеологической семиологии.