Введение. В статье обосновывается положение, согласно которому, помимо собственного предмета конкретных мысленных экспериментов, каждый из них вскрывает общие принципы работы воображения – элементы трансцендентальной схемы, которую И. Кант противоречиво определяет как чистое представление, являющееся одновременно интеллектуальным и чувственным. В этом смысле воображение является метапредметом мысленного эксперимента. Теоретический анализ. С помощью мысленных экспериментов, оперирующих предельными представлениями, проясняются необходимые схемы синтеза, связанные с фундаментальными понятиями. Связь мысленного эксперимента с воображением очевидна и в специальной литературе, по замечанию Р. Соренсена, рассматривается как тривиальная, в мысленном эксперименте «воображение заменяет восприятие», а надежность результата зависит от того, насколько хорошо воображение справляется с ролью восприятия. При этом двусмысленность трактовки воображения, характерная для интеллектуальной культуры Нового времени, непосредственно отражается на оценке эпистемологического статуса, тесно связанного с ним мысленного эксперимента. Воображение понимается, с одной стороны, как нечто противоположное разуму – источник химер и заблуждений; с другой стороны, воображение является фундаментальным условием познания, поскольку вне синтеза, с которого начинается любое предметное знание, познавательная деятельность вообще невозможна, и «знать» означает «уметь представить», т. е. вообразить. Устройство этой способности как раз и выявляет мысленный эксперимент, в котором нереалистические посылки используются для демонстрации работы трансцендентального схематизма, т. е. необходимого способа синтеза, подобно тому, как карта отображает не только местность (которой может и не быть), но и способ работы картографа (который будет запечатлен с необходимостью).
Заключение. Кроме предмета, выступающего явной целью конкретного мысленного эксперимента, в нем раскрывается инвариантный для всех мысленных экспериментов предмет – принципы работы воображения.
Введение. Конвергенция между наукой о мозге и технологиями искусственного интеллекта делает актуальным вопрос об отношении между человеческим мышлением и системами искусственного интеллекта. Теоретический анализ. Формирование искусственного и естественного интеллектов совершается в противоположных векторах. В первом случае формирование мыслительных операций идет по логике интеграции. Дискретные единицы нижнего уровня, «слова» компьютерного языка, объединяются в более крупные единицы высшего уровня – блоки. Во втором случае развитие мыслительных операций, наоборот, совершается по логике дифференциации. Изначальное синкретическое единство мыслеобразов разделяется на дискретные единицы – слова с определенными значениями. Сходная логика: дифференциация синкретического единства на дискретные единицы (а не интеграция дискретных единиц в блоки) отслеживается как в развитии мышления у детей, так и в эволюции языков в истории человечества.
Заключение. В русле эволюционной эпистемологии делается вывод: формирование первоначальных паттернов естественного интеллекта совершается не внутри «аппаратуры» мозга, а в процессе взаимодействия между организмом и внешней средой. Это согласуется с концепцией интенциональности феноменологической философии.