Статья посвящена обоснованию лингвистической безопасности как особого объекта языкознания. Авторы статьи подчеркивают, что лингвистическая безопасность, рассматриваемая в современном научном дискурсе как неотъемлемая составляющая национальной безопасности страны, включает различные мультидисциплинарные и чисто лингвистические проблемы, значащие для государства, его субъектов, населяющих его народов и граждан нечто несоизмеримо большее, чем просто описание функционирования языка в различных языковых ситуациях и на разных территориях. Современное информационное поле насыщено разнообразными каналами связи и большим потоком информации, что, с одной стороны, дает большие возможности для коммуникативной деятельности, а с другой стороны, представляет опасность лингвистической экспансии и других угроз, связанных с проблемами устойчивого развития общегосударственного языка в его взаимодействии с другими языками и воздействием через язык на массовое и индивидуальное сознание носителей языка. В статье выявляются и анализируются основные направления исследований вопросов обеспечения лингвистической безопасности. Авторы работы концентрируют свое внимание на лингвистической природе культурных и социальных процессов и структур и необходимости лингвистическими методами исследовать животрепещущие проблемы государства, межнациональных отношений, проблемы глобализации и отношений между цивилизациями, проблемы полярности мира и другие важнейшие вопросы, структурирующие понятийное поле лингвистической безопасности. В статье освещается многомерность структуры лингвистической безопасности и противоборства и описываются такие аспекты, как индивидуально-психологический аспект лингвистической безопасности, под которым понимается личностная составляющая; политический аспект и социальный аспект лингвистической безопасности. Указывается на важнейшую роль лингвистической безопасности в вопросах сохранения целостности государственного устройства. В ходе проведенного анализа авторы статьи приходят к заключению о том, что лингвистическая безопасность выступает особым объектом современного языкознания. Вопросы лингвистической безопасности требуют комплексного подхода к анализу лингвистическими методами актуальных проблем сохранения геополитического кода государства как исторически сложившейся системы его политических отношений с внешним миром, обеспечивающей его статус на глобальном, региональном и локальном уровнях.
Настоящая работа затрагивает проблематику развертывания смыслового содержания рекламного сообщения. Материалом анализа послужили англоязычные рекламные видеоролики. Цель работы заключается в установлении роли подтекстовой информации, выраженной намеками, в передаче рекламных смыслов. Достижение поставленной цели предполагает выявление специфики смысловой интерпретации адресатом неявно выраженного содержания рекламного текста. В основу исследования положена гипотеза о том, что понимание и толкование рекламных смыслов получателем сообщения происходит путем дешифровки контекстов намекания, преднамеренно сконструированных автором. Прочтение намеков в рекламе представляет собой процедуру смысловой интерпретации внутри- и интердискурсивного взаимодействия знаков и кодов рекламного текста. Выявляются способы создания намеков на вербальном и невербальном уровнях рекламы. Устанавливаются прагматические задачи, решаемые посредством намеков в коммерческой рекламе. Автор приходит к выводу о том, что наложение знаков и кодов культуры в рекламном сообщении, а также их взаимодействие с кодами иных дискурсивных практик способствует косвенной передаче информации, нужной для заказчика рекламы. Определяются следующие виды информации, транслируемые посредством намеков: эмоционально-оценочная, концептуальная, идеологическая и культурная. Особое значение в смысловом развертывании рекламного содержания приобретают знаки лингвокультуры, обеспечивающие интертекстуальные связи между рекламными смыслами и культурным опытом индивида, что, в свою очередь, обогащает смысловой код рекламы. Подключение данных знаков в рекламный контент оптимизирует речевое воздействие и манипуляцию массовым сознанием.
В многомерной структуре концептов основополагающей с точки зрения лингвокультурологии является образно-ценностная составляющая. Оценочность находит выражение в оценочной составляющей языковой единицы, являющейся именем концепта, а также в сочетании этой единицы с различного рода определениями. В имени лингвокультурного концепта РОДСТВО отсутствуют словообразовательные средства, содержащие оценку. Интерпретация текстов (состоящих как из одного, так и из нескольких предложений), приводимых в словарях разных типов (академических, фразеологических, лингвокультурологических и пр.) в качестве иллюстративного материала к устойчивым выражениям образного характера с номинацией «родство», осуществленная преимущественно методами контекстуального и лексико-семантического анализа, позволила выявить образно-оценочный компонент лингвокультурного концепта РОДСТВО. Данный компонент актуализируется путем сочетаемости имени анализируемого концепта - номинации «родство» - в результате сформировавшихся в этих структурах контекстуальных и ассоциативных связей. Число определений, традиционно сочетаемых с номинацией РОДСТВО, включая содержащие в своей семантике оценочные элементы, невелико, что в значительной степени объясняется спецификой атрибутируемого феномена - отвлеченного понятия с достаточно высокой степенью абстракции: близкое (ближнее) родство - дальнее (отдаленное) родство; законное родство - незаконное родство и т. п. Образная составляющая концепта РОДСТВО реализуется в тех его компонентах, которые заключают в себе наглядно-чувственное представление: это паремии с компонентом «родство»; разного рода речевые штампы, прецедентные тексты и т. п. Наиболее распространенной идиомой с номинацией «родство» является выражение «Иван, не помнящий родства» («не помнящий родства»), которое приводится словарями разных типов с некоторой нюансировкой в толковании, однако при этом с весьма сходной образно-оценочной трактовкой: ʻо человеке, порвавшем связь с воспитавшей его средойʼ, - что в подавляющем большинстве случаев оценивается социумом негативно. В немногочисленных паремиях, включенных в существующие источники, подчеркивается особая значимость духовного родства, иронично оценивается желание человека быть в родстве с кем-то, не имея на то оснований.
В статье рассматривается явление импликации, понимаемое как набор дополнительных, подразумеваемых смыслов, формально не представленных в высказывании, но вытекающих из эксплицитно выраженных средств либо обусловленных прагматическими факторами. Импликация является обязательным компонентом семантики косвенного речевого акта, в том числе косвенного репрезентатива. Форма практически любого косвенного высказывания, являющегося результатом транспонированного употребления синтаксической структуры, посредством его трансформации может быть приведена в соответствие с передаваемым им значением. Косвенные репрезентативы, имеющие обычно форму вопросительного предложения, демонстрируют различные потенции к трансформационным преобразованиям: наряду со случаями полного параллелизма вопросительной структуры и ее трансформа имеют место случаи отклонения от стандартного порядка трансформации. Это позволяет говорить о различных видах импликации в семантической структуре косвенных репрезентативов: конвенциональной, выводимой из составляющих предложения, и усложненной, для адекватной интерпретации которой требуется обширный языковой и ситуативный контекст. В исследовании обосновывается возможность градации объема имплицитной информации в зависимости от способности косвенного репрезентатива к трансформации в соответствии с имплицируемым суждением. Минимальной степенью имплицитности характеризуются речевые клише, конвенционально употребляющиеся в значениях, отличных от значения синтаксической структуры высказывания. Нестандартные высказывания, для адекватной интерпретации которых требуется широкий языковой и ситуативный контекст, содержат больший объем имплицитной информации, то есть характеризуются более высокой степенью имплицитности. На основании проанализированных примеров делается вывод о том, что степень имплицитности обратно пропорциональна степени конвенциональности речевого акта. Простейшая импликация свойственна косвенным репрезентативам, в которых исходное высказывание и его трансформ различаются только структурно. В других случаях наблюдаются более значительные расхождения в структуре и лексическом составе вопросительного предложения и его трансформа. К наиболее сложным относятся ситуации, когда имплицируемое суждение вообще не поддается вербальной интерпретации, хотя в целом адекватно воспринимается слушателем.
Жанры научной литературы представляют собой исторически сложившиеся и устойчивые типы научных произведений, которые могут быть классифицированы по разным признакам. Особый интерес представляют такие жанры, как аннотация и тезисы, на материале которых проводится анализ метаструктур современного англоязычного научно-технического дискурса. Цель статьи - сравнение метаструктур указанных жанров в отношении следующих функций: толкование, сокращение подробностей, диалогизация, подтверждение сказанного визуальным рядом, текстообразование, оценка, комментарий, признание, привлечение внимания, обособление автора, подчеркивание достижений, перспективы исследования и предоставление дополнительной информации. Актуальность статьи обусловлена рядом факторов: - необходимостью функционального подхода к метаструктурам тезисов и аннотации как жанров научно-технического дискурса; - в общетеоретическом плане - необходимостью разработки теории разных видов дискурсивной практики; - в типолого-сопоставительном аспекте - необходимостью выявления универсальных и специфических характеристик дискурсных метаструктур на примере исследуемых жанров. Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые проводится сравнительно-сопоставительный анализ жанров «тезисы» и «аннотация» с применением корпус-менеджера AntConc с целью выявления особенностей функционирования метаструктур, что дает возможность показать конструирование дискурса сквозь призму категории метадискурсивности. Материал исследования представлен текстами современных аннотаций и тезисов. В статье используется метод критического дискурс-анализа, корпусно-ориентированного дискурс анализа и метод сплошной выборки материала исследования на начальном этапе исследования. Теоретическая значимость исследования состоит в том, что для теории дискурса расширяются знания о структуре метаструктур и средствах их языковой манифестации в научно-техническом дискурсе (жанры тезисов и аннотации), наиболее интенсивно развивающемся в условиях информатизации и цифровизации общества в целом. Практическая ценность статьи определяется возможностью использования результатов исследования при изучении жанров научно-технического дискурса и написании аннотации и тезисов для достижения эффективной коммуникации. По результатам сравнительно-сопоставительного анализа жанров тезисов и аннотации делаются выводы о частотности употребляемых в них метаструктур; степени метадискурсивности обоих жанров; отмечаются общие функции метаструктур и функции, характерные только для жанра тезисов; выделяются самые распространенные и менее популярные функции метаструктур в обоих жанрах; описываются вероятные причины такого статистического распределения.
Одним из свидетельств творческого интереса современных русских поэтов к картине мира и системе ценностей, созданным дальневосточной культурой, является лирический цикл В. И. Кучерявкина «До Янджоу тысяча ли» (начало 1990-х); в предлагаемой статье анализируются некоторые «китайские» образы и мотивы этого цикла. Мы выявляем в цикле «До Янджоу тысяча ли» как символы, восходящие к классической китайской поэзии (например, образ бабочки), так и реалии, связанные с бытом, в том числе современным (названия предметов одежды, игр, крепких напитков и т. д.). Подробнее, чем в статьях наших предшественников - литературных критиков, обсуждается то, как именно поэт использует «китайские» реалии, имея в виду при этом не настоящий Китай, а русскую жизнь 1980-1990-х гг., Ленинград / Петербург, и в частности драматические события лета 1991 г. При этом - несмотря на очевидные огромные различия между Китаем и Россией - поэт (как мы предположили, пользуясь возможностью посмотреть на русские стихи «с китайской стороны») находит общее между Петербургом и двумя китайскими городами, прямо названными в цикле: Янчжоу, поэтический двойник Петербурга у Кучерявкина, - богатый город у реки, и судьба этого города в иные эпохи определяла судьбу страны; слова о «блокаде Чанджоу» в стихах Кучерявкина заставляют читателя вспомнить блокаду Ленинграда. Таким образом, близкое, хорошо знакомое (Петербург, Россия) изображается Кучерявкиным через незнакомое и далекое (Янчжоу, Чанджоу, Китай) - и этот семантический прием можно признать определяющим поэтику цикла. Для цикла характерно смешение примет разных культур, соседство лексем, восходящих к разным языкам. «Китайское» здесь не только указывает на «русское», но и соседствует с «античным» (имена китайских божеств могут присутствовать в стихотворении, написанном гекзаметром); «китайское», таким образом, отождествляется с «деревенским», идиллическим, простым и скромным; такое понимание китайского, возможно, соотносится с представлениями о китайской философии. Иногда стилистический гротеск производит впечатление намеренной шутки: в цикле Кучерявкина можно увидеть, в частности, шутливый ответ на созданное несколько ранее «Китайское путешествие» (1986) О. Седаковой, писавшей о подлинном Китае и гармонично соединявшей «китайское» и «европейское». Такая интерпретация позволяет нам обнаружить принципиальные различия характера и смысла обращения к китайским мотивам и образам в разных современных индивидуальных поэтических системах.
В статье представлен общий обзор особенностей религиозной составляющей в художественном творчестве Дороти Л. Сэйерс, а также последовательный анализ роли и функций христианской тематики, библейских образов, мотивов и аллюзий в ее поэтических произведениях, пьесах и детективных романах. Актуальность и новизна исследования обусловлены тем, что в российском литературоведении творчество Д. Л. Сэйерс остается сравнительно малоизученным; кроме того, поскольку цельность художественного мира и принципы художественного творчества Сэйерс во многом обусловлены именно опорой на иудео-христианскую парадигму, качественное исследование христианской тематики, составляющей стержневую часть ее религиозных поэтических и драматургических произведений, а также изучение роли и функций библейских аллюзий как важной части вертикального контекста ее «светских» детективных романов остается обязательным условием адекватного понимания авторского замысла Сэйерс, особенно ввиду разработанной ею философии о тринитарной природе художественного творчества. С помощью биографического, историко-культурного методов, а также структурно-типологического и структурно-семиотического анализа текста автор рассматривает использование Сэйерс библейских элементов в произведениях разных жанров и приходит к выводу, что вне зависимости от того, является ли религиозная составляющая центральной и сюжето- и темообразующей или разрабатывается на уровне второстепенных тем, сюжетных линий и персонажей, общий подход Сэйерс к христианским идеям и текстам можно охарактеризовать как «субверсивную ортодоксию»: Сэйерс подрывает целый ряд устоявшихся литературных и культурных традиций, шокируя читателя неортодоксальным, провокационным подходом к библейскому материалу, и одновременно подчеркивает, что эта провокационность и радикальность являются единственно адекватным отражением и воплощением традиционных христианских догматов, субверсивных по своей природе. Никоим образом не используя свои детективные романы для продвижения собственных религиозных убеждений или в качестве христианской пропаганды, Сэйерс тем не менее постоянно привносит в свою детективную прозу богословское измерение, признавая органически присущие детективному жанру теологические проблемы и решая их в русле той же «субверсивной ортокдсии», которая лежит в основе ее общего подхода к христианским идеям и текстам: не скатываясь в релятивизм, она воплощает традиционные христианские доктрины в новые, оригинальные формы, чтобы снова подчеркнуть их субверсивный, радикальный характер.
В статье исследуется становление английской пушкинистики в период 10-40-х гг. XX века с акцентом на общей линии осмысления «Полтавы» Пушкина в связи с применением приема сопоставления поэта с Петром I. Доказывается, что этот вопрос не получил должного научного освещения. Делаются промежуточные выводы относительно логики развития английской пушкинистики. Доказывается, что в форме устоявшегося канона она была сформирована к 1950-м гг. в научно-просветительских книгах М. Бэринга, Д. Мирского и Я. Лаврина о Пушкине и русской литературе. Утверждается, что концепция пушкинского творчества повлияла как на книги Лаврина и отчасти Мирского, так и на английскую пушкинистику в целом. Приметой английского пушкиноведческого канона стала культурно-историческая парадигма филологического исследования, совмещенная с этнофилософским подходом к изучению национальной литературы, вниманием к биографии поэта и к общим особенностям художественной формы и содержания произведения. Определено, что на становление канона английской пушкинистики значительное воздействие оказали работы Достоевского и Мережковского о Пушкине. Контекстом, опосредующим это воздействие, выступили имагологические механизмы уподобления и упрощения. С их помощью творчество Пушкина было вписано в такие близкие английскому читателю понятийные категории, как «европейское», «английское», «универсальное», «гениальное», «человечное». Выявлено, что «русское» на примере Пушкина (и Петра) представало одновременно вбирающим в себя «европейское», присваивающим его и - входящим в «европейское», расширяющим его изнутри. Доказано, что монография Джона Бейли «Пушкин. Сравнительный комментарий» (1971) открывает собой новую страницу в истории английской пушкинистики. Уходя от культурно-исторического метода и этнофилософского подхода к литературе, исключая работу имагологических механизмов в литературоведческом исследовании, эта книга предлагает новые ориентиры: сравнительно-историческую парадигму в сочетании с методикой пристального чтения и вниманием к советскому пушкиноведению.
В фокусе внимания предлагаемой статьи находится разговор как вид социального взаимодействия, рассматриваемый через призму конверсационного анализа, цель которого - выявить правила и приемы, отвечающие за производство конкретных ситуаций социального взаимодействия, в процессе которого интерактанты конструируют свое речевое поведение и интерпретируют поведение другого. Объектом данного исследования является реальная, спонтанная, непринужденная диалогичная речь в ситуациях семейного общения, предметом - диалоги в семье с позиций конверсационного анализа (КА), где в центре внимания находится социально-конститутивная деятельность. Цель состоит в рассмотрении манифестации взаимодействия участников повседневных разговоров в семье с помощью метода КА: смена очереди, сигналы перехода очереди, последовательность ходов в смежных парах, маркированные и немаркированные реакции, детали, сопровождающие взаимодействие. Материалом исследования послужили диалоги из американских фильмов Home Alone (1990) и Marley & Me (2008). Хотя фильмы игровые, речь киногероев в них максимально приближена к естественной спонтанной речи и со значительной степенью достоверности воспроизводит условия естественного социального взаимодействия. В качестве основного метода исследования применялся метод КА, который позволяет описать разговор-во-взаимодействии на макро- и микроуровне с учетом очередности, коммуникативных ходов, процесса формирования интерсубъективного смысла в смежных парах и фиксации (транскрибирования) деталей невербальных компонентов, сопровождающих речевое взаимодействие (смех, просодия, паузы). На макроуровне семейно-бытовые разговоры рассматриваются в терминах базовых единиц взаимодействия, ходов, их очередности, смежных пар, на микроуровне - через фиксацию деталей, сопровождающих взаимодействие участников семейной коммуникации. В заключение намечаются перспективы дальнейшего изучения рассматриваемой проблематики.
В статье представлены результаты исследования, цель которого - выявить и описать текущие изменения в восприятии немецким обществом концепта КРИЗИС и связанных с ним явлений. В качестве языкового материала были использованы немецкоязычные журналы Deutsch Perfekt за 2021, 2022 и 2023 г., тексты которых были изучены на предмет актуализации в них лексемы Krise. При этом использовались методы сплошной выборки, контент-анализа и сравнения с данными других исследований, проведенных на материале английского и русского языков. Новизна исследования определяется его материалом, который не носит традиционного для кризисного дискурса политического характера. В качестве основных параметров для отслеживания изменений в восприятии обществом кризисных явлений были выбраны смысловая доминанта обсуждаемого концепта, особенности его контекстуальной репрезентации и используемые при этом языковые средства. Полученные в ходе исследования данные были описаны с разбивкой по годам и представлены в виде сводной таблицы. Результаты анализа текстов показали смену смысловой доминанты в составе концепта КРИЗИС с положительной на отрицательную, изменение содержания и общего тона контекстов и появление в них языковых средств, служащих усилению отрицательных коннотаций и эмоциональности при описании кризиса. При этом эмоциональность и метафоричность немецкоязычного кризисного дискурса оказываются все же ниже по сравнению с аналогичным дискурсом русского или английского языков, что может объясняться разной тематической направленностью исследованного материала. Теоретическая значимость результатов исследования состоит в пополнении данных социолингвистики и смежных наук, а практическая - в возможности их использования в дальнейших исследованиях кризисных дискурсов, а также в лингводидактике немецкого языка при освещении тем, связанных с кризисными явлениями. Статья может представлять интерес для лингвистов-исследователей и всех, кто интересуется немецким языком и жизнью немецкого общества
Статья посвящена анализу состояния переводоведения на современном этапе и роли переводоведения в совершенствовании практической переводческой деятельности и системы подготовки переводчиков. На основе изучения работ по теории, практике и дидактике перевода авторы предлагают периодизацию развития переводоведения как науки о переводе: первый этап характеризуется доминированием сугубо лингвистического переводоведения, на втором этапе произошел так называемый культурный поворот, третий этап ознаменовался появлением коммуникативно-функционального подхода к переводу. Каждому этапу в развитии переводоведения соответствует определенный подход к переводу. Теоретическая значимость исследования заключается в установлении жестких связей между переводоведческими концепциями и практикой подготовки переводчиков. Установлено, что коммуникативно-функциональный подход позволяет переводоведению выполнить его основную миссию - раскрыть истинную сущность перевода и тем самым обеспечить теоретическую и методологическую основу для совершенствования переводческой практики и подготовки переводчиков. На основе коммуникативно-функционального подхода авторы предлагают новую модель формирования профессиональных и надпрофессиональных компетенций переводчиков - имитацию реальных переводческих ситуаций в рамках всего образовательного процесса, обеспечивающую погружение обучаемых в реалии переводческой деятельности, приближение их к профессии. В статье предлагаются отдельные приемы, обеспечивающие имитацию реальной переводческой деятельности в процессе подготовки переводчиков на основе коммуникативно-функционального подхода.
В работе с помощью разноуровневых языковых средств составлен речевой портрет диалектоносителей сельского социума. Актуальность изыскания обусловлена немногочисленностью работ по данной проблематике среди воронежских исследователей. Объектом статьи стали фонетические и грамматические черты говора, зафиксированные на территории вторичного заселения. Цель изыскания состоит в создании речевого портрета жителей села Колещатовка Воронежской области посредством определения его специфических особенностей, репрезентированных в диалектной картине мира. В работе применены экспериментальный и описательный лингвистические методы. В итоге на страницах научного труда представлен речевой портрет с южнорусскими и украинскими чертами. Его современное состояние является результатом длительного контактирования близкородственных языков. Среди ярких характеристик речи селян: оканье; произношение звука [ы] после немягких согласных на месте /и/; произношение [’и] на месте /i/ из ятя; сохранение этимологического *е, который не перешел в [’о]; исторический переход [е] в [о] только после исконно мягких согласных, а также сохранение такого [о] не только под ударением, но в безударной позиции; γ фрикативного образования; йотация; твёрдые согласные на месте мягких; звук «в» вариативный; замена звука «ф» на «х», «хв»; упрощение согласных и стяжение гласных; употребление кратких форм слов и мн. др. Воссозданные черты портрета обусловлены характером заселения территории. Сделан вывод: все грани человеческой жизни и сферы деятельности, прошлое и настоящее выражены в представлениях диалектоносителей старшей возрастной группы. Новизна изыскания заключается в том, что в нём описан речевой портрет в диалектной картине мира жителей малоизвестного населённого пункта Воронежского края. Практическая ценность работы состоит в том, что её сведения, собранные в полевых условиях, обработанные и интерпретированные, обогащают региональные исследования новыми, свежими материалами и могут быть полезны лингвистам, изучающим живое слово, диалектную картину мира и современное состояние народных говоров Центрального Черноземья.