Интеллектуальная оценка риска, чувство безопасности и оценка рисков информационной безопасности рассматриваются нами как личностные ресурсы адаптации студентов в информационной среде в учебно-профессиональной и повседневной деятельности. Цель исследования – проверка гипотез о существовании связей интеллектуальной оценки риска с чувством безопасности и оценкой рисков информационной безопасности в информационной среде у студентов. Участниками исследования стали 103 студента (87 – мужского пола, 16 – женского) 2 и 3 курсов технических специальностей бакалавриата и специалитета Пензенского государственного университета в возрасте 18–20 лет (M = 19,09; SD = 0,90). Были использованы следующие методы: анализ литературных источников, анкетирование (проведение опроса), тестирование, корреляционный анализ с использованием коэффициента корреляции Спирмена. Были применены психодиагностические методики и авторская анкета: 1) опросник «Шкала интеллектуальной оценки риска» (Subjective Risk Intelligence Scale, SRIS; G. Craparo и др., 2018; адаптация – Т. В. Корнилова, Е. М. Павлова, 2020); 2) опросник чувства безопасности (Security Questionnaire, SQ; C. Zhong, A. Lijuan, 2004; адаптация – П. А. Кисляков, Е. А. Шмелева, 2023); 3) авторская анкета «Оценка риска информационной безопасности в информационной среде студентом» (Н. Н. Крылова, 2024). Результаты проведенного корреляционного анализа позволили констатировать: 1) значимые выраженные положительные и отрицательные связи чувства безопасности, межличностной безопасности и уверенности в контроле со шкалами интеллектуальной оценки риска; 2) положительную значимую связь отдельной шкалы интеллектуальной оценки риска эмоциональная ранимость с общей оценкой риска информационной безопасности в информационной среде; отрицательную значимую связь самоэффективности при принятии решений с оценкой риска распространения информации, угрожающей репутации в информационной среде. Дополнительно были обнаружены факты о положительных значимых связях общей оценки риска информационной безопасности и оценки рисков информационной безопасности, существующих в межличностном взаимодействии в информационной среде. На основе полученных результатов даны психолого-педагогические рекомендации для реализации в учебно-воспитательном процессе высшей школы. Обнаруженные факты могут быть использованы: при выборе стратегии проектирования развивающих программ, направленных на совокупное формирование исследуемых личностных характеристик для успешной адаптации в информационной среде в будущей профессиональной деятельности и жизнедеятельности; для формирования представлений о проявлении личностных характеристик в информационной среде у современных юношей и девушек.
В исследовании обсуждается возможность изучения отношения к безопасности как психологического образования, отражающего психическую деятельность по восприятию и переживанию опасности, детерминирующей и регулирующей поведение человека с точки зрения его безопасности. Цель – описать теоретическую модель отношения к безопасности как психологического образования и ее эмпирическую верификацию посредством содержательного анализа феноменологии отношения к безопасности на различных выборках (в том числе выборках специалистов в области безопасности, выступающих модельными группами для предмета исследования). В ходе теоретического анализа показано, что категория отношения может быть применена к изучению психической деятельности, связанной с переживанием опасности и регуляцией безопасного поведения. Представлена модель отношения к безопасности, включающая в себя отношение к опасности и отношение к безопасности, в многообразии общих (центральных) и частных (периферийных) отношений, функционирующих как единая система. В эмпирическом исследовании собраны описания отношений к опасности, выявлена и описана феноменология этих отношений. В результате содержательного анализа описаний получены обобщенные категории опасностей, на основании чего предложена методика измерения серьезности угроз и усилий по обеспечению безопасности. Методика применена на широкой выборке, состоящей из испытуемых разных категорий: студенты, взрослые (разных профессий, разного уровня образования и социального статуса), шахтеры, кардиобольные, офицеры Росгвардии, сотрудники ФСИН. В общей сложности в исследовании приняли участие 454 испытуемых. В результате исследования предложенная теоретическая модель отношения к безопасности получила ряд эмпирических подтверждений: 1) отношение к безопасности имеет конкретное психическое содержание, состоящее в общих и частных отношениях человека к опасностям и обеспечению безопасности, имеющих индивидуальные различия и профессиональную обусловленность; 2) содержательно отношение к безопасности предполагает единство отношения к опасности и обеспечению безопасности; 3) общая структура отношения к безопасности может рассматриваться как включающая общие и частные отношения к безопасности; 4) частные отношения к безопасности, названные опасениями, имеют определенную структуру, включающую представления об источнике опасности, характере предполагаемого воздействия и последствиях этого воздействия. Сделан вывод, что отношение к безопасности может изучаться как психологическое образование, определяющее безопасное поведение, показаны действенные способы его измерения и изучения в научном исследовании.
Статья посвящена предисловиям к пересказам шекспировской драматургии для детей. Предисловия являются элементом паратекста, наиболее часто сопровождающим текст пересказов. Предметом изучения стали особенности содержания и формы предисловий, сопровождавших издания пересказов шекспировских пьес XIX–XXI вв. Цель – исследовать формирование и эволюцию традиции предисловий к шекспировским пересказам, что сохранялось или изменялось в течение более двух столетий. Были использованы описательный, культурно-исторический, сравнительно-исторический, историко- генетический, формальный методы. Исследование показало, что такие черты, как призыв приучать детей к чтению, рассказ о месте У. Шекспира в английской и англоязычной культуре, описание причин появления пересказов его пьес, перечисление приемов адаптации, которые используются авторами пересказов, про являются во всех предисловиях начиная с начала XIX в. Изменения, которые вносятся в предисловия, определяются глубинными трансформациями культуры вообще и педагогики в частности. Появляется новый адресат предисловий: если сначала авторы пересказов обращаются к родителям, которые определяют чтение детей, то постепенно на первый план выходят сами маленькие читатели.
Возросший интерес к региональной литературе, вопросам этнической самоидентификации и сохранения культурной памяти малых народов России обусловил актуальность данного исследования. Цель – выявить семантико-стилистические особенности воплощения образа коня как одного из значимых анималистических образов культуры на материале творчества малоизученного шорского поэта Т. В. Тудегешевой. Его ключевая роль в лирике Т. В. Тудегешевой прослеживается на материале второго поэтического сборника – «Небесный полет девятиглазых стрел» (Кемерово, 2007). Методом сплошной выборки выявлены тексты, в лексическую структуру которых включен рассматриваемый образ. Он эксплицирован в 15 из 110 русскоязычных стихотворений сборника, встречается в каждой из пяти композиционных частей. Смысловая нагрузка образа коня определяется ассоциативной сопряженностью с ключевыми для идиостиля Т. В. Тудегешевой образами стрел и всадника. Контекстологический стилистический анализ позволил охарактеризовать эксплицитные и имплицитные смыслы, связанные с образом коня, который соотносится с темами судьбы шорского народа и других тюркских народов, войны и смерти, ностальгии и воспоминаний о прошлом, любви, творчества, смысла жизни и сущности человека, семьи. Чаще всего конь становится символом силы, воли, стремительного движения к цели, свободы. Образ коня реализуется в разных регистрах: как часть исторического героического эпоса, как психологическая и автопсихологическая деталь, как компонент философских размышлений о природе, смерти и времени, как мистико-магический, мифологический образ.
В работе на примере внешней семантической реконструкции заимствованного слова парк в русском языке демонстрируются этапы и механизм работы новой методики комплексного семасиологического анализа. Заявляемая методика позволяет выявить изменение ядерных сем в лексико- семантических группах, эксплицируя динамику семантических изменений на уровне элементарных смысловых компонентов, что в дальнейшем отражается на концептуальном облике всего слова. Таким образом, семантическая реконструкция становится первым шагом к пониманию направлений семантического развития заимствованного слова в момент его вхождения и последующей адаптации в системе принимающего языка. Цель – построение методологического фрейма комплексного семасиологического анализа англоязычных заимствований на примере отдельно взятой лексической единицы Петровской эпохи для демонстрации его эффективности при решении задачи по экспликации адаптационных процессов посредством внешней семантической реконструкции слова, его типологизации, а также учета параметров частотности и рас пространенности анализируемого слова. Для детализированной демонстрации методики анализа была выбрана реконструкция слова парк в период его вхождения в языковую систему и последующего употребления в первой половине XVIII в. В ходе реконструкции было сделано сопоставление семных компонентов значений оригинального слова park с семным составом значений заимствованного слова парк, чтобы определить семантический объем и особенности употребления заимствованного слова в начальный период функционирования в системе русского языка. В процессе сравнительного анализа ядерных сем в лексико- семантических группах заимствования и его англоязычного этимона было выявлено расхождение оригинального и заимствованного значений в момент вхождения слова в систему русского языка, что показало динамику семантического развития заимствования. Смещение смыслового акцента с ядерного компонента оригинальной лексико-семантической группы на дифференциальный, уточняющий компонент в лексико- семантической группе заимствованного слова выявило механизм семантического сдвига на уровне сем, в ходе которого произошло семантическое изменение концептуальной основы заимствованного слова. Компонентный анализ заимствования дополняется в работе контекстуальными примерами из источников, хронологически соответствующих времени правления Петра I, с целью не допустить искаженного восприятия слова и его асинхронии с исследуемой исторической средой.
Образ Пушкина в русской литературе представляется самостоятельной и актуальной темой для изучения. Цель – проследить трансформацию пушкинского мифа на протяжении ста лет (1899–1999) через анализ мифологем биографического мифа о поэте и тематики наиболее репрезентативных пьес. Использование сравнительно-исторического метода позволило оценить вклад драматургов разных этапов развития литера туры в содержание пушкинского биографического мифа. В статье раскрываются особенности интерпретации образа Пушкина в пьесах, созданных на этапе сакрализации мифа, в советское время и в период демифологизации. Авторы пьес, обращаясь к одним и тем же мифологемам, избирательно подходят к фактам биографии, истолковывают их в соответствии со сложившимися в массовом сознании схемами. Представленные в статье материалы позволяют проследить функционирование пушкинского мифа в драматургии и выделить инварианты литературного мифа о великом национальном поэте на примере пьес, созданных на разных этапах развития русской литературы. В советское время и в период перестройки актуализируется тема наследия и потомков. Образ Пушкина на протяжении столетия сначала превращается в архетип поэта-творца, жертвы толпы, затем становится идеалом борца за слово, а в конце ХХ в., с одной стороны, подвергается процессу стереотипизации и десакрализации, а с другой – остается национальным символом русской культуры.
Исследуется реализация дневниковой стратегии творчества в зрелой лирике А. Штейгера (сбор ники «Неблагодарность» и «2 × 2 = 4») как одного из ключевых представителей «парижской ноты» – ведущего младоэмигрантского литературного течения, стремившегося сохранить жизнеспособность русской поэзии в условиях общеевропейского духовного кризиса путем ее интимизации. Доказывается, что в зрелом творчестве поэт преодолевает присущие ему на раннем этапе монологизм сознания и эго- и литературоцентризм мировосприятия и начинает испытывать потребность в диалоге как средстве интеграции в современную социокультурную реальность. Определяется характер эволюции дневникового письма в процессе личностного и творческого становления поэта: дневниковое самонаблюдение превращается в способ познания окружающего мира, а формальные особенности дневниковых записей – в художественные приемы. Утверждается, что значимость для взрослого поэта фигуры Другого оказывает влияние на субъектную организацию лирики; выявляется семантика основных форм присутствия субъекта – лирического мы и ролевого героя; описываются случаи субъектного синкретизма; анализируется роль эксплицитного адресата. Рассматривается проблематика зрелой лирики (возможность счастья и понимания, взаимосвязь материи и духа, предназначение творчества) в соотношении с биографическим и культурным контекстом. Делаются выводы о специфике дневниковости двух последних сборников А. Штейгера: дневниковая оптика является основополагающим принципом художественного миромоделирования, а дневниковая поэтика воплощает особый метод отбора и организации эмпирического материала.
Статья посвящена истории возникновения терминов черта и черточка, развитию их семантической структуры и вхождению их в систему лингвистической терминологии русского языка. Актуальность исследования определяется недостаточной изученностью отдельных этапов становления и развития графической системы русского языка в период с IX по XVIII в., не до конца определенным лексическим статусом номинаций черта и черточка, необходимостью систематизации их семантических и функциональных различий. Гипотеза исследования заключается в том, что у этих номинаций со времени их первого упоминания в текстовых и лексикографических источниках возникли и развились сложные и взаимосвязанные системы значений, что позволяет с семантической точки зрения описывать их несколько иначе, чем это было принято до сих пор, а с учетом реализуемых ими функций постулировать обусловленность семантики этих номинаций их функциональным потенциалом. Цель исследования – проследить эволюцию семантики черты и черточки в русском языке IX–XVIII вв., конкретизировать их терминологический статус и выявить их функциональные особенности на основе историко-лингвистического анализа письменных источников. В ходе исследования используются методы историко-лингвистического, дефиниционного и семантического анализа. На основе изучения грамматических трактатов, грамматик и словарей, появившихся в России в период IX–XVIII вв., автор прослеживает эволюцию лексического статуса черты и черточки, которые в описываемый промежуток времени поначалу являлись словами общего языка, а затем приобрели статус терминов в силу ряда реализуемых ими функций. Этот вывод в полной мере относится к тер мину черточка, поскольку в современных словарях общей и терминологической лексики она, как правило, сопоставляется с орфографическим термином дефис. Черта, несмотря то что ее терминологический статус в достаточной мере очевиден, не включается в словники узкоспециальных словарей в силу своей широкой семантики. Предпринятое исследование подтверждает предположение, что черта, как и черточка, может считаться термином, по крайней мере в историко-лингвистическом аспекте. В описываемый период времени в семантической структуре слова-термина черта возникли 12 значений, каждое из которых получило свое словесное обозначение не только благодаря самому этому термину, но и целому ряду синонимичных терминологических номинаций. Бóльшая часть этих значений относится к XVIII в., что связано с развитием науки о языке и появлением первых русских грамматик. При этом самое раннее значение термина может быть датировано еще IX в. и связывается с особым типом письма древних славян, получившим название черты и резы. Семантическая структура термина черточка включает 5 значений, которые сформировались во второй половине XVIII в. Все выявленные значения слова-термина черточка имеют свои корреляты в семантической структуре термина черта. С учетом количества значений, а следовательно, и функциональных возможностей каждого из исследуемых терминов, можно сделать вывод о более узкой области применения черточки как терминологического знака по сравнению с термином черта.
Статья посвящена разработке показателя уязвимости национального языка от иноязычных заимствований, с помощью которого математическим путем вычисляется степень воздействия иностранного языка на национальный. Необходимо сформировать научно-методический аппарат оценки влияния иноязычных заимствований на национальный язык в целях обеспечения заинтересованных органов госу дарственной власти научно обоснованными данными для их дальнейшего использования при разработке и совершенствовании положений языковой политики государства. Цель – определить основные параметры, составляющие рассчитываемый показатель. В рамках расчета показателя предлагается использовать систему универсальных параметров, функционально разделенных на три группы: параметры социально- ценностной регуляции (правовой, регулирующий и образовательный), медийные параметры (культурно- досуговый, информационный и средств массовой информации) и параметры внешнего влияния. Учет всех вышеперечисленных параметров придает исследованию комплексный характер за счет рассмотрения наиболее значимых сфер общественной жизни, при помощи которых в национальном языке происходит закрепление иноязычных лексических заимствований. Особое внимание при изучении проблемы влияния иноязычных заимствований на национальный язык следует уделить группе медийных параметров как эффективному инструменту закрепления тенденций языкового поведения в обществе, что обуславливается их информационно-психологическим воздействием на все слои населения в рамках досуговой деятельности. Универсальность параметров медийной группы проверена на примере влияния англоязычных заимствований на национальный язык Республики Индонезия (индонезийский язык).
Цель – обозначить наиболее рискогенные процессы в языковой ситуации России, несовместимые с идеей сохранения культурных кодов россиян. Методологической основой работы являются описательный и интерпретативный методы, дискурс-анализ, допускающий расширение аргументационной базы в процессе размышлений и формулировок выводов; трансформационные методики, заключающиеся в замене компонентов оригинальных фраз из анализируемых форм общения (реклама и СМИ) возможными (с сохранением смысла), с целью выяснения приобретений или потерь с точки зрения влияния словоупотребления на формирование ценностной картины мира. Утверждается, что языку, выполняющему роль инструмента мышления, в современном глобализованном мире активно навязывается роль его корректора в целях создания в мировосприятии человека концепции «правильного» понимания закономерностей развития природы и общества. Ценности культуры, сформированные русской классической литературой, находятся в тесной связи с нравственными ценностями; реклама, СМИ, искусно манипулируя богатейшими ресурсами языка, предпринимают попытки изменить культурные коды россиян. Одним из принципов манипуляционных стратегий в речевой деятельности этих сред общения служит завуалированный обман, замешанный на апелляции к концептам культуры. Механизм действия этой манипуляции базируется на том, что речевые репрезентанты ключевых концептов культуры в тексте имеют сильный позитивный коннотативный «шлейф», которым способны накрыть расположенные рядом номинации. Второй опасной тенденцией языковой ситуации является англицизация, которая заключается в предпочтении из прагматического ряда слов (синонимов, антонимов) неродного слова, что способно разорвать нить культурной преемственности в развитии языка. Беспрецедентное распространение обсценной лексики в современном российском обществе – объективная оценка падения уровня нравственности.
В статье анализируется частотный словарь лексики сборника стихов О. Мандельштама «Камень». Актуальность темы исследования обусловлена значимостью анализа лексики для понимания художественного мира Осипа Мандельштама, что способствует осмыслению поэтики автора и развивает методологию филологических исследований поэтического текста. Цель – проанализировать семантические классы лексики сборника «Камень», учитывая их объем, то есть значимость для творчества поэта данного периода. При помощи машинной обработки текста определен список лемм сборника и составлен его частотный словарь. Анализируются семантические классы и подклассы словаря лемм, выделенные на основе называемых литературоведами базовых мотивов творчества поэта. Подобный анализ лексики сборника проводится впервые. Результаты анализа объемов семантических классов и подклассов лексики сборника, а также связей между данными классами и подклассами демонстрируют, что ядерным семантическим классом сборника является класс ФОРМА, имеющий прямые или косвенные связи с другими классами, образующими предъядерную зону – человек, бытие, природа, движение, сенсорика. Центральное положение класса ФОРМА и его взаимосвязь с другими классами иллюстрируют значимость и вариативность идеи формы в лирике сборника. Мотив формы реализуется не только через наименование объектов, но и через природные явления, человеческое тело, идею движения, звуковые образы. Согласно анализу, сборник «Камень» подчинен идее оформления бесформенного и заполнения пустоты. Проведенное исследование подтверждает, что сборник «Камень» носит характер манифеста акмеизма: акмеизм как проект противостоит бесформенности символистов и нарождающегося авангарда.
Проблема подготовки, проведения и анализа результатов свободных ассоциативных экспериментов, разделенных по времени, актуальна по нескольким причинам. Во-первых, накоплен ассоциативный материал экспериментов прошлых лет и есть возможность проведения трендового исследования, то есть повторения первого эксперимента в тех же условиях и с испытуемыми, обладающими теми же социальными характеристиками, в частности возрастными и гендерными. Во-вторых, есть необходимость дальнейшей разработки методики количественного анализа экспериментального материала и его интерпретации, а также выбора оптимального и адекватного задачам исследования метода семантического анализа состава реакций сравниваемых ассоциативных полей. Цель – дополнить и апробировать методику анализа одноименных ассоциативных полей, смоделированных на материале двух ассоциативных экспериментов, разделенных по времени (2002 г. и 2022 г.). Для того чтобы повысить объективность (достоверность) и проверяемость результатов трендового исследования, методика проведения второго эксперимента была максимально приближена к тем условиям, которые соблюдались при организации первого ассоциативного эксперимента: был использован тот же список стимулов (112 лексических единиц), количество испытуемых (500 человек), письменная форма выполнения. Применение методики количественной оценки близости ассоциативных полей, разработанной А. А. Григорьевым и М. С. Кленской, позволило решить поставленную в исследовании задачу количественного анализа одноименных ассоциативных полей. Их качественный анализ проводился с применением методики построения семантического гештальта (Ю. Н. Караулов). Данная методика дала возможность на материале одноименных реакций построить модель семантического поля, определить его структуру, выделив ядерные и периферийные зоны. Повысить объективность анализа семантической структуры гештальта мы смогли, используя количественный метод определения относительных частот не только отдельных реакций, но и зон гештальта, то есть семантических классов.