Социальная утопия Современности воплотилась в виде базового либерального консенсуса в ценностно-институциональной системе модерного общества, но в ходе реализации обнаружила свои естественные пределы, связанные с завышенными ожиданиями бесконечного прогресса, расширения всеобщих прав, доступа к ресурсам и возможностей. В ситуации упадка капиталистической миросистемы и достижения многих пределов роста, выравнивания технологического и экономического развития обществ Запада и Востока, Юга и Севера, а также завершения западной гегемонии активизируется поисковое конструирование новейших версий Современности, объясняющих и легитимирующих происходящие в глобальном мире перемены. Российское общество заинтересовано в создании и масштабировании своей версии Современности, ориентированной на объяснение закономерностей, снятие накопленных конфликтов и инициацию назревших ценностно-институциональных трансформаций, входящих в фундаментальное противоречие с “расколдованной” идеологией западного мейнстрима, построенной на двойных стандартах. С позиций мейнстрима наблюдаемое усиление нерыночной и недемократической социальной регуляции, возрождение национальных суверенитетов могут описываться только как архаика, отклонение, патология и возврат в прошлое. Однако научный дискурс Запада все чаще сам предстает лишь исторической аналогией неубедительных моральных оправданий феодального порядка, который в свое время упразднили буржуазные революции. Новейшая версия российской Современности может стать соблазняющей и убедительной для глобального мира, если обеспечит нивелирование двойных стандартов и убедительные принципы нового общественного согласия внутри российского общества