Труд - субстанциальное свойство человека. Он является «общим родом» всех форм человеческой деятельности, в т. ч. своим собственным, игры и симуляции. Как процесс производства человеком собственной жизни посредством преобразования природы, он содержит в себе два основных момента - развитие человека и развитие природы. При определенных объективных обстоятельствах, создаваемых в процессе самого труда, эти два момента приобретают характер относительно самостоятельных форм деятельности, эмансипируются. Производство человеком себя в отрыве от преобразования природы превращается в игру, изменение природы в отрыве от саморазвития человека становится симуляцией.
Понятие «постмодерн» рассматривается как социально-философская категория. Выделены наиболее характерные черты постмодерна: плюрализм взглядов и отрицание прогресса, провозглашение «конца истории», бунт против классической рациональности, господство антифундаментализма и не-эссенциализма, отказ от истины, отрицание возможности мыслить субъект как онтологическую целостность. В соответствии с концепцией Ф. Джеймисона, постмодерн трактуется как логика культуры позднего капитализма, как реакция на исторические неудачи ХХ века. Проанализирован вопрос о конце постмодерна, представлен краткий обзор таких направлений «пост-постмодернизма», как метамодернизм, гипермодернизм и др., и показано, что они либо сосредоточивают внимание на вопросах, не представляющих широкого общественного интереса, либо предлагают «примирение» с модерном, мысля при этом в границах постмодернистской оптики. В конечном итоге ответ на вопрос о конце общества постмодерна зависит от того, как постмодерн определить. Если постмодерн тождественен бунту против модерна, то, выполнив свою историческую задачу, он исчерпал себя. Однако существенные особенности культуры и социальной жизни, которые принесла с собой эпоха постмодерна, остаются и в наше время. Это обстоятельство дает основание заключить, что современная эпоха может быть названа поздним постмодерном, а сам он по-прежнему выступает как идейное порождение позднего капитализма.
Статья посвящена концептуальному анализу понятий «образ» и «изображение» приментиельно к православной иконе. Основным предметом исследования выступает трактовка их взаимоотношений в теории иконопочитания св. Иоанна Дамаскина.
В статье анализируются религиозные идеи сериала «Мир Дикого Запада». Раскрываются смыслы лабиринта как места обретения самосознания и пространства языческих жертвоприношений. Показано, что в сериале создание мира и человека демонстрирует черты различных религиозных систем: ветхозаветного монотеизма, зороастрийского дуализма и христианства. Проведены параллели между развитием фабулой второго сезона и библейским сюжетом Исхода. Проанализирован символизм 55 Вавилонской башни в третьем и четвертом сезоне сериала, а также концепция христианской жертвы, данная средствами технологий в постхристианском мире.
Русский язык функционирует не только на обыденном, литературном, но и профессиональном уровнях. Философская рефлексия составляет важную часть коммуникации на русском языке. Она включает в себя ряд основополагающих понятий русской религиозной философии, воплощенных в специфическую лексику, в основном свойственную именно этой духовно-интеллектуальной традиции: русская идея, всеединство, София, соборность, Богочеловечество, русский космизм, космодицея и др. Эта традиция, трагически прерванная в 1917 году и выпавшая из общекультурного контекста нашей страны на десятилетия, стала возвращаться на Родину в 80-90-е годы ХХ века. Ее идеи, смыслы и ценности могут послужить основанием для культурного единства нашего Отечества, ибо они являются отражением и выражением специфики русского менталитета. Несмотря на «русскость» многих слов и понятий, которыми оперировали отечественные мыслители, они в содержательном плане выходят за рамки отечественной культурной традиции и обладают универсальным значением, благодаря чему русская философия Серебряного века становится читаемой и почитаемой не только в нашей стране, но и за ее рубежами.
Статья посвящена социокультурным взаимодействиям в прошлом и настоящем: уровни и практики
Предметом данного исследования выступают философские и религиозные основания абстракционизма в изобразительном искусстве. Цель настоящей статьи состоит в анализе влияния философских взглядов А. Бергсона и религиозных практик на творчество основоположников абстрактного искусства. Учитывая сложность и неоднозначность темы статьи, был предпринят следующий методологический подход: анализировались не только художественные, но и теоретические труды самых заметных фигур абстракционизма: В. Кандинского, К. Малевича, П. Мондриана. Представлен теоретический обзор исследований, посвященных проблеме кризиса в искусстве и абстракционизму как реакции на него. В статье использовались методы интерпретации, герменевтики, компаративистский метод, который применялся для исследования мировоззренческих взглядов, зафиксированных в художественных и теоретических произведениях абстракционистов, семиотический метод, аксиологический метод - при анализе ценностей эпохи кризиса культуры начала ХХ века, в обработке исследовательской литературы применялся аналитический метод. В работе был задействован междисциплинарный подход, ориентирующий на изучение абстракционизма как многомерного явления. Научная новизна данного исследования заключается в том, что в статье впервые произведения вышеупомянутых художников рассматривались сквозь призму философии жизни и интуитивизма А. Бергсона, а также религиозно-духовных практик (шаманизм, даосизм, древнегреческая мифология, христианство и теософия), мотивы которых использовались художниками-абстракционистами в своих картинах. Был сделан вывод о том, что для абстрактного искусства характерно желание разрыва с художественной традицией, конфликт со временем, неприятие однозначности, стремление максимально выразить себя, культ творческого протеста, противоречия и эксперимента, что привело к формальному и концептуальному новаторству, формированию нового художественного сознания под воздействием данных философских и религиозных идей.
В статье дается теоретический анализ категории «культура безопасности». Автор отмечает, что данная категория вошла в научный дискурс недавно и сопряжена с такими понятиями, как «культура безопасности жизнедеятельности», «культура безопасного поведения» и другими, производными от понятий «безопасность» и «культура». В зависимости от специфики предметного поля науки, использующей категорию «культура безопасности», она приобретает различную интерпретацию. В общем виде культура безопасности понимается автором как совокупность ценностей, знаний, компетенций и способов целесообразной и рациональной жизнедеятельности человека в сфере обеспечения безопасности.
Статья раскрывает процесс осмысления социокультурной неопределённости в античной философской и историографической традиции. Социокультурная неопределённость представляет из себя социокультурное состояние субъекта, поставленного перед необходимостью выбора одного из различных вариантов своего дальнейшего существования и поступать в соответствии с выбором. Античная метафизика, натурфилософия, объективно-идеалистическая традиция, историография различным образом раскрывают содержание темы неопределённости. Социальная, политическая, цивилизационная проблематика античного мира эллинистического и римского периодов в качестве направления рассмотрения неопределённости добавляют проблему множественности социокультурных идентичностей, их сосуществования, возможности их комбинирования и произвольного избрания для индивида.
В контексте социально-культурных и философских исследований потребления осмысливаются такие феномены, как консюмеризм и просюмеризм. Рассматривается этимология данных слов, приводятся определения понятий, выявляются сущностные характеристики данных феноменов и их типы. Научной новизной данной статьи является авторская типология просюмеристских практик. Анализ консюмеризма и просюмеризма проводится через исследование консюмеристских практик (демонстративное потребление, гедонистическое потребление) и просюмеристских практик (DIY, цифровое протребление). Делается вывод об актуальности просюмеризма как идеологии потребления, его ключевой роли для устойчивости таких общественных сфер, как экономика и культура, а также для формирования идентичности деятельной личности. Также указывается, что российская, постсоветская идеология потребления носит просюмеристский характер.