Сложностный характер современного мироустройства происходит под влиянием целого ряда разнонаправленных факторов, одним из ведущих среди которых является порождающая инновации научно-технологическая деятельность. Самоочевидно, что такая активность сопряжена с рисками и угрозами для бытия человека. Закономерным запросом текущего этапа цивилизационного развития становится включение гуманитарного компонента в актуальную повестку с целью предупреждения негативных последствий и сценариев. Настоящая статья посвящена аналитике текущего состояния и выявления инструментальных возможностей технологии гуманитарной экспертизы в реалиях современного мира. Рассмотрены аспекты, направления и уровни данной деятельности. Раскрыты специфика и функции гуманитарной экспертизы. Установлено, что гуманитарная экспертиза является эффективным инструментом, способствующим выходу человечества за рамки узгопрагматической рациональности, значительно снижая неопределенность существования социальных систем в результате техногенного влияния.
В статье рассмотрены актуальные проблемы социального контроля в аспекте толерантности. Социальные науки создают схемы деятельности, воспроизводящие социальное бытие на уровнях макро- и микро-факторов. Социальный контроль - многоаспектное и универсальное явление, представляющее собой механизм, маркирующий применение ценностных ориентаций и норм в регуляции отношений людей, их поведении и деятельности. Функции социального контроля реализуются в гармонизации и санации общественного пространства, элементами которого выступают гражданское общество, государство, регионы, национальные и национально-этнические субъекты управления, корпорации, трудовые ассоциации. Социальный контроль это действенная, мощная и реальная сила современного общества. Однако принципиальное отличие силы от насилия базируется на тех изменениях значений и смыслов «социального поля» в пространстве гуманитарной культуры, которые характерны для последнего столетия истории планеты, мировых центров цивилизации и народов, избавившихся от колониального ига, интервенций и насилия в достижении успешной социальной практики. В современном обществе понятие социального контроля получило развитие и применение в различных сферах общественной жизни и специальных профессиональных практиках. Одним из актуальных направлений функционирования социального контроля является проблема толерантности.
В статье исследуются проблема поиска общих оснований и форматы для восстановления социальной солидарности в постсоветской России. Авторы апеллируют к наследию российской обществоведческой мысли XIX в. (П. Л. Лавров, М. И. Туган-Барановский, М. М. Ковалевский), рассматривавшей кооперативность как основу социальной солидарности. Базисом для современной модели кооперации могут быть микросоциальные практики, включающие семейную, этноконфессиональную и неформальную солидарность. Характеризуя данные разновидности солидарности, авторы обращают внимание на их центробежный характер. Задачи консолидации российского общества диктуют необходимость культивирования центростремительных консолидационных трендов, основой которых может стать гражданская солидарность. Интеграция разных форм солидарности посредством развития механизмов гражданского участия, а также практики воспитания солидарности, могут стать основой для социальной сплоченности и согласия, отказа от принуждения к солидарности.
Актуальность темы обусловлена тем, что в современной Европе существует большое разнообразие жилищных политик и путей решения жилищной проблемы. Такое различие обусловлено цивилизационными и социо-культурными особенностями стран, уровнем их экономического развития и рядом других не менее значимых факторов. Основная цель заключается в исследовании влияния степени удовлетворения естественных жилищных потребностей на социально-территориальную мобильность в европейских странах. Объектом для анализа выступили отличительные особенности в удовлетворении жилищных потребностей в европейских странах. Предметом обозначены проявления социально-территориальной мобильности среди жителей европейских стран в условиях жилищного неравенства, что позволило выявить, как различие экономических систем сказывается на скорости и масштабах социальной и территориальной мобильности граждан ЕС.
Статья посвящена исследованию вежливости в современных массмедийных коммуникативных практиках. Непосредственным материалом изучения являются активно размещаемые в медиасфере тексты интервью, посвященные актуальным вопросам жизни социума во всех ее проявлениях, а также тексты гороскопов для молодежи, опубликованные на страницах немецких журналов. Определено, что в дискурсивной практике медиатекстов интервью вежливое общение достигается при помощи непосредственного обращения к интервьюируемому (Frau, Herr) посредством субституции и использования местоимения третьего лица Sie благодаря модальным частицам, словосочетаниям besten (vielen) Dank, глаголу danken (j-m D. für etw. Akk.), именам существительным Entschuldigung, Verzeihung, в то время как в текстах гороскопов к маркерам вежливости относятся, прежде всего, модальные частицы и риторические вопросы. Абсолютно ведущим маркером вежливости в рассмотренных медиатекстах является сослагательная форма глагола. В известной степени в процессе диалогической или полилогической коммуникации, осуществляемой посредством интервью, речевую этику нарушают встречные вопросы, перебивания собеседника, а также излишне эмоционально-окрашенные лексические единицы.
Настоящая работа посвящена осмыслению положения личности в информационном обществе, в условиях трансформации, связанной с цифровыми технологиями. Основное внимание уделяется человеку и состоянию его субъектности и ответственности. При этом устанавливается, что одним из важнейших трендов модернизации общества является активное внедрение принципов устойчивого развития. Современная технологическая платформа и формирующаяся на ее основе цивилизация, автоматизация и роботизация, искусственный интеллект и другие функционирующие артефакты способствуют активному, системному симбиозу живого и неживого, природного, человеческого и механического начала. Развитие и нарастание влияния видеоконтента, переход рационального и эмоционального интеллекта человека в удаленный доступ, формирование из кусочков цифровой мозаики аватара человека в киберпространстве, с одной стороны, и вытеснение человека из занятости и новые формы получения дохода, монополизация права на использование цифрового следа человека и Hi-Tech в целом в руках отдельных мегакорпораций, тотальный брендинг и маркетизация, с другой стороны, предъявляют целый ряд требований к личности и ее ответственности за себя и происходящее в обществе. Результаты философских, социологических и нейрофизиологических исследований показывают, что самосознание человека происходит в результате социализации, сопровождающейся нарративной коммуникацией. Развивающаяся активность от первого лица, проходящая через воспитующий механизм свободы/ответственности, формирует сознательность и вменяемость человека, то есть личность, способную к социальной активности и рефлексии. Сегодня мы наблюдаем перманентную утрату способности человека к рассуждению и рефлексии, переход от нарративной к сигнальной коммуникации, редуцирование сложного человеческого и социального опыта к простым схемам. Растворение экзистенциальной сущности человека в цифровых кодах ведет к утрате востребованности личности как таковой в социальном мире. Таким образом, существующая ситуация уже сама по себе активизирует дискурс об актуализации человеческой идентичности и осознанной социальной свободы, с одной стороны, и институционализации на различных уровнях социо-гуманитарной экспертизы происходящих событий и процессов, с другой.
В статье представлена характеристика понятия межкультурной коммуникации в современном обществе, а также дано описание основных ее типов и барьеров в общении. В данной статье подробно разбираются проблемы межкультурной коммуникации, их причины и способы решения.
Актуальность темы заключается в том, что при наделении жилья и дома несуществующими конструктами, отдаляется момент предписываемого обладания социокультурными благами, и впоследствии под влиянием неконтролируемых внешних факторов трансформируется из необходимости решения жилищного вопроса в некую обетованную землю, непостижимую и никогда не обретаемую. Данный материал представляет потребность в закреплении понятийного аппарата, применяемого в дальнейших методологических исследованиях. Смешивание, а порой откровенная путаница в категориях «дом», «быт», «повседневность», «жилье» и «жилище», демонстрирует непогружение исследователя в изучаемый объект и полное игнорирование объективных факторов, существующих вопреки тем или иным научным школам. В работе предпринята попытка разграничения вышеуказанных понятий, выявляя жилищное в жилье и отделяя жилье от жилища, обособляя дом от домашности. Таким образом, фиксация терминов, объясняющих жизнеобитание индивида в социальном пространстве, подкрепляется весомостью сравнительных сопоставлений, с ликвидацией ошибок и логических допущений, применяемых при изучении вопросов жилья. Основная цель материала заключается в выявлении полярного различия различностей дома и жилья. В качестве объекта выступила концептуальность разности дома и жилья. Предметом обозначена недостижимость места обетованного через категории жилища и дома.
В данной статье рассматривается социальная эстетика медицинских видеоигр как часть современного социокультурного контекста. Авторы анализируют влияние видеоигр на формирование ценностей, сообщений и влияния на общественные представления о красоте, нравственности и справедливости. Основываясь на понятиях социальной эстетики и визуальной экспрессии, авторы обращают внимание на роль видеоигр как формы развлечения, погружения в виртуальные миры и создания уникального пространства для социальных взаимодействий. В статье также освещается процесс становления видеоигр как самостоятельного медиума искусства и необходимость разработки методологической базы для более глубокого понимания и анализа их эстетических аспектов. В тексте прослеживаются примеры медицинских видеоигр, таких как «Sanitarium», «Surgeon Simulator 2013», «Grey’s Anatomy: The Video Game», «Outlast», «Emergency», «Silent Hill», «Plague Inc.» и «ER: The Game», которые представляют разнообразные подходы к отражению медицинских тем в игровом контексте. Автор обращает внимание на важность визуального и звукового оформления игровых проектов, создающих уникальную атмосферу и передающих зрителю глубину и значимость медицинских аспектов. Также описывается образовательный потенциал медицинских видеоигр для студентов и профессионалов медицинской сферы, а также их способность стимулировать обсуждение социальных и этических вопросов, связанных с медициной. В заключение, автор подчеркивает актуальность и значимость социальной эстетики медицинских видеоигр в контексте современных тенденций развлекательной индустрии и общественного восприятия медицинских тем. Главная тема данной статьи заключается в рассмотрении социальной эстетики медицинских видеоигр как формы искусства и влияния на формирование общественных представлений о медицине, здоровье и социальной ответственности.
В методологическом плане проведенное исследование базируется на критической теории постструктурализма с выявлением функциональности места обитания как определяющей точки вхождения индивида в общественное пространство, впоследствии формирующем его личность. Данный феномен обосновывается тем, что жилищные потребности в структуре социальных потребностей человека занимают особое место, и их реализация является важнейшей функцией не только государства, но и институтов трансформирующегося общества. Однако несправедливость в удовлетворении естественной и крайне важной потребности в жилье табуирована, отрицаема и вынесена за рамки общественного познания социальной несправедливости. Отсюда, актуальность темы обусловлена тем, что жилищное неравенство с ранних этапов истории переживается людьми остро в связи с тем, что жилье, как витальная ценность, распределялось не всегда обдуманно. Выявление особенностей жилищной стратификации в современном мегаполисе подчеркивает актуальность раскрытых вопросов, конкретизируя их до проблемного поля жилищных условий в городском пространстве. Поэтому основная цель заключалась в выявлении усиления социального движения индивида от естественных благ, снижающем вероятность в удовлетворении его жилищной нужды, в условиях современной общепризнанной формации. Объектом обозначен процесс социального дистанцирования потребности человека в жилье в структуре потребностей. В качестве предмета выступает микрофактор жилищной потребности в макрофакторе социальных потребностей индивида.