В последние годы исследователи правого радикализма проявляют интерес к вкладу радикальных консерваторов в современную теорию международных отношений. В центре предлагаемого исследования находятся концепции немецкого интеллектуального течения «новых правых» в ФРГ применительно к вызовам мировой политики. Цель исследования состоит в анализе эволюции политического языка представителей движения на этапе холодной войны и на современном этапе - с 2013 г. по настоящее время. Методологической основой работы выступает анализ политических текстов в рамках Кембриджской школы истории идей. Обращение к данному методу позволяет определить политические проблемы и оппонентов «новых правых», воспроизвести политические контексты, в которых действовали теоретики, а также идентифицировать культурный ресурс политического языка идеологов. Результаты исследования демонстрируют, что основной целью «новых правых» является обеспечение национальной безопасности и роста политической мощи ФРГ. Ее достижение требовало разработки внешнеполитической концепции, обеспечивающей доминирующее положение ФРГ в континентальной Европе. Хотя интеллектуальные источники идеологии «новых правых» не имели прямого отношения к теории международных отношений, тезисы их теоретиков наиболее близки школе политического реализма. При этом проевропейские идеологические позиции «новых правых» оказываются ограниченными и, как следствие, невостребованными среди правых популистов Европы и США. Данный вывод позволяет опровергнуть утверждение, что цель «новых правых» состоит в революционном переустройстве существующей системы международных отношений.
В данной статье рассматриваются эпистемологические подходы, использованные грузинскими исследователями в области политической науки за последние пять лет. Она основана на первоначальном обобщенном исследовании темы, которая в значительной степени упускалась из виду как местными, так и международными учеными. На основе обзора литературы и анализа исследований, проведенных ведущими местными учеными, в статье утверждается, что в Грузии нет устоявшихся или глубоко укоренившихся политических школ в традиционном понимании из-за советского прошлого страны. В результате университетыи вся область политологии являются продуктом реформ, направленных на распространение демократии. Эти реформы были реализованы при сильной поддержке западных стратегических союзников, в особенности США и Европейского Союза. В настоящее время эта область находится под сильным влиянием доминирующих западных теорий политической науки и международных отношений, таких как либерализм, неолиберализм и либеральный институционализм. Более того, эта дисциплина по своей сути ориентирована на гражданское образование, уделяя основное внимание продвижению демократии, а не критическим исследованиям. Грузинские ученые склонны исследовать темы и применять теории, которые соответствуют господствующим западным нарративам. На эту тенденцию существенно влияет финансовая и логистическая зависимость от западных грантов и стипендий.
В статье проведен анализ развития и современного состояния исследований международных отношений в Турции с акцентом на возможные причины их периферизации, а также вероятные точки роста для формирования самостоятельных теоретических подходов. Рассмотрены особенности развития изучения и преподавания международных отношений в Турции, причины недостаточного внимания к местным теориям. Для анализа использованы официальные статистические данные, результаты зарубежных опросов, биографические профили ведущих турецких исследователей международных отношений, их рефлексия относительно обозначенной проблемы, а также турецкие работы в области международных отношений, претендующие на теоретическую новизну. Автор делает вывод, что перспективы российско-турецких отношений определяются в том числе и тем, насколько турецкая научная школа международных отношений сможет отстоять свою независимость и выработать оригинальные теоретические подходы или, для начала, адаптировать незападные теории. В настоящее время Турция в теоретическом плане все еще находится в западной орбите, однако демонстрирует выраженный политический запрос на преодоление такой зависимости. Турецкое академическое сообщество пока еще не преодолело фазу критического переосмысления западоцентризма, оно только готовится проявить выраженный интерес к незападным теориям международных отношений и поиску оснований для построения теорий в собственной локальной среде, истории и культуре. Недостаточное развитие теоретических исследований международных отношений в Турции, несмотря на негативный фактор прозападной ориентации, предоставляет простор для сотрудничества и положительной интеграции российской и турецкой академической среды. Знакомство турецких исследователей с российскими традициями и подходами к международным отношениям является залогом успешного развития российско-турецких отношений.
Современная социальная организация академической науки в Китае позволила сформировать особые условия для развития теоретического знания в стране. Важной составляющей успешного развития китайских теорий международных отношений по-прежнему остается классическая китайская философия, а также богатый исторический опыт межгосударственных связей в Восточной Азии. При этом вопросы развития теории занимают центральное место в научном сообществе КНР на протяжении многих лет, так же как и система мотивации исследовательских кадров и методологическая подготовка исследователей. В статье рассматриваются основные этапы развития китайской школы как незападного подхода в теории международных отношений с особым вниманием к институциональным аспектам с точки зрения социологии науки.
Данная статья посвящена проблемам и перспективам развития науки о международных отношениях в Тропической Африке. В исследовании рассматривается феномен африканской агентности (субъектности) на двух уровнях: внешнеполитической экспертизы и практики, с особым акцентом на первый уровень. Африканская агентность - это концептуализация зависимого развития континента в контексте агент-структурной проблемы в международных отношениях, позволяющая посредством конструктивистского подхода более реалистично передать основные особенности международных отношений на континенте. В статье представлен инструментальный и даже манипулятивный аспекты нарратива «африканской агентности», при этом особое внимание уделяется пределам агентности. Среди них - недостаточный уровень распространения качественного среднего и высшего образования, особенно на национальных языках. Показан советский опыт выхода общественной науки Мали из «интеллектуального кокона» бывшей метрополии. Исследуется проблема финансирования ведущих африканских мозговых центров по международным отношениям, в т. ч. их зависимость от западных и китайских источников, а также усиливающаяся иерархичность науки о международных отношениях, что негативно сказывается на положении дел на континенте. Проведен анализ участия африканских исследователей в международных конференциях, в том числе в рамках Ассоциации международных исследований (ISA). Большое внимание уделяется позитивным примерам развития африканской агентности - проведению пяти Международных конгрессов африканистов в 1960-1980-е гг., а также деятельности Совета по развитию исследований в области социальных наук в Африке (CODESRIA). Представлены основные элементы успешного развития деятельности CODESRIA в 1970-1980-е годы. В заключении сделаны выводы о перспективах усиления агентности в международных исследованиях Африки в контексте современных геополитических трансформаций.
Дискуссии о соотношения теории и прогноза в зарубежных изданиях активизировались с 2010-х гг., но в российской литературе эта тематика остается в значительной степени непроблематизированной. Настоящая статья систематизирует выдвигаемые в исследованиях международных отношений оценки роли теории в прогнозировании, выявляя перспективы совмещения прескриптивных, объяснительных, интерпретативных и предиктивных функций науки. Она раскрывает истоки как скепсиса теоретиков относительно прогнозов, так и ответной критики бесплодного теоретизирования. В результате статья выявляет ограничения и доминирующей в дисциплине гипотетико-дедуктивной модели познания, и оппонирующего ей статистического индуктивизма. Анализ начинается с представления различных классов теорий, сформировавшихся в исследованиях международных отношений. Оно демонстрирует, что базовые установки нормативного, деконструирующего и интерпретативного теоретизирования плохо совместимы с прогнозированием. После этого рассматривается амбивалентное отношение к прогнозам сторонников объяснительных теорий, апеллирующих к принципиальной непрогнозируемости социальных взаимодействий. Статья отмечает появление с конца 2000-х гг. расчетов на то, что аккумулирование больших массивов данных вкупе с развитием методов их обработки обеспечит предсказания без опоры на объяснительные умозаключения. Тем не менее повышению прикладной ценности научных разработок способствовало бы совмещение теоретических объяснений и прогнозных исследований. Предпринятый обзор подводит к выводу: для того, чтобы теория могла играть большую роль в прогнозировании, прогнозы должны играть большую роль в теоретизировании. Принципиально разделять заключения/выводы о реальности, которые теоретики, безусловно, делают, и предположения о будущем, которые они в массе своей предлагать отказываются, а стоило бы.
В статье рассматривается процесс формирования знаний о России в американской академической науке после завершения холодной войны. Гипотеза статьи заключается в том, что формирование знания в основном отражает социальные и национально-культурные условия страны и ее исследовательского сообщества. При том, что немало ученых стремятся к объективности и этической отстраненности от объекта своего исследования, они чаще всего подходят к его изучению с позиций, отражающих и проецирующих интересы и ценности обществ, в которых работают. Эта гипотеза сформулирована в рамках предпринимаемого в статье социологического подхода к формированию знания, предполагающего осмысление условий его формирования и социальных запросов, которым оно отвечают. Американские знания о России, которую они длительное время рассматривали и продолжают рассматривать как угрозу и вызов интересам и ценностям США, несут на себе печать национальных допущений, предпочтений, убеждений и эмоций. Изучая сущее, они далеко не всегда способны освободиться в своем сознании от американского понимания должного, проецируя в свои исследования то, как, по их мнению, следует развиваться России. Со второй половины 2000-х гг. - данный разрыв углубляется. По сравнению со временем холодной войны, знания о России в Америке утратили прежний статус приоритетности и привилегированности, стали более политизированными, особенно, в вопросах, затрагивающих международную безопасности и политику ценностей. Кроме того, эти знания вписаны в общепринятые на Западе теории международных отношений и сравнительной политики. Эти изменения отражают снижение статуса России в международной иерархии в сравнении с США и возросшую убежденность американских ученых-обществоведов в универсальной значимости своих подходов и теорий. Современная Россия все чаще воспринимается как развивающаяся в неверном направлении, угрожая западным «либерально-демократическим» ценностям и безопасности, а своим стремлением быть «империей» - и самим структурам модерного общества. Хотя не все американские исследователи разделяют такого рода концепты и теории, последние выражают настроения мейнстрима как в политике, так и в науке. Заключительная часть подводит итоги, а также обсуждает возможности формирования менее предвзятых и идеологически нагруженных знаний о России. Подходы к получению таких знаний в США существуют, хотя и не доминируют.
William C. Wohlforth is a distinguished American political scientist, serving as a faculty member in the Government Department at Dartmouth College since 2000. He holds a degree in international relations from Beloit College and has experience working as a legislative aide in the U. S. House of Representatives. Dr. Wohlforth completed his graduate studies at Yale University, where he earned both an M. A. in international relations and a Ph. D. in political science. He has previously held academic positions at Princeton University and Georgetown University. Dr. Wohlforth’s scholarly expertise encompasses international security and foreign policy. His most recent publications include America Abroad: The United States’ Global Role in the 21st Century (Oxford University Press, 2018), co-authored with Stephen G. Brooks, and the forthcoming A Measure Short of War: A Brief History of Great Power Subversion (Oxford University Press, December 2024), co-authored with Jill Kastner.
В начале 2000-х гг. известный советский и российский историк Арон Гуревич (1924–2006 гг.) справедливо указывал на своеобразный теоретикометодологический нигилизм, а также стихийный позитивизм, присущие отечественной гуманитарной науке. Во многом это стало реакцией на советские практики насаждения марксизма в обществознании1. Как следствие, сдержанное, если не скептическое, отношение к теоретическим обобщениям, а также стремление к описанию явлений в соответствии с принципом немецкого историка Леопольда фон Ранке “wie es eigentlich gewesen” (как оно было на самом деле), без широких теоретических обобщений и с фокусом, прежде всего, на качественной эмпирике, «полевом» материале, глубоком знании источников2. Учитывая, насколько именно историческая наука повлияла на формирование российской школы международных исследований, это замечание имеет чрезвычайную важность.
В статье анализируется процесс формирования и утверждения польского популизма на современном этапе в лице правящей партии «Право и справедливость» (ПиС, Prawo i Sprawiedliwosc) с применением теоретического аппарата неоинституционализма, а также исторического и сравнительного подходов. Рассматриваются как общие черты популизма, так и особенные для Восточной Европы. Также изучается процесс развития представлений, практик и результатов, способствующих укоренению популистских ценностей и картины мира в польском общественном сознании в рамках концепции колеи зависимости (path dependence). В заключительной части описываются сущностные ориентиры, идеология, программа и электорат ПиС. Партия сравнивается со своим главным конкурентом «Гражданской платформой» (ГП, Platforma Obywatelska) с точки зрения стратегии, также упоминаются конкретные результаты правления ПиС. Польша отличается слабыми и неустойчивыми связями между избирателями и партиями, что приводит к отсутствию стабильной социальной базы поддержки у партий и, в свою очередь, ведет к их постоянному дроблению, высокой партийной волатильности. Партии в Польше исторически являются организациями с самым низким уровнем общественного доверия. В подобном контексте партии, которые смогут по-настоящему привлечь избирателя, моментально окажутся в более выгодном положении. Одним из наиболее подходящих методов потому являются простые, зачастую примитивные лозунги, непримиримость дискурса, агрессивность риторики, невыполнимые обещания всеобщего изобилия, резкое противопоставление себя всем остальным и отказ от демократических норм представительства в пользу сильного лидерства, то есть классический популизм.