Актуальность данной работы заключается в том, что в новых экономических условиях в ходе происходящих процессов глобализации и информатизации классическая модель взаимоотношений работника с работодателем, основанная на бессрочном трудовом договоре, становится неспособной удовлетворить изменившиеся рыночные потребности. В связи с этим возникает множество конфликтных ситуаций, связанных с составлением некорректного трудового договора, обмана при его заключении или вовсе отсутствие такового в отношениях работника и работодателя. Важным условием существования и источником развития системы социально-трудовых отношений в современной экономике становится внутреннее разнообразие, позволяющее субъектам этих отношений наиболее эффективно использовать свои ресурсы, удовлетворять потребности. При обостряющейся конкуренции противоречия между работниками и работодателями усиливаются, толкая работодателей на поиск новых форм оптимизации расходов на заработную плату, страховые взносы и иные социальные обязательства, их также привлекает возможность быстрого увеличения и сокращения численности персонала в зависимости от потребностей производства. Ярким примером изменений, происходящих в данной сфере, является появление и интенсивное развитие новых, нестандартных форм социально-трудовых отношений, в первую очередь системы заемного труда. В статье рассматриваются особенности зарождения заемного труда, его сущность, причины, по которым данная форма занятости может являться серьезным конфликтогеном, а также произведен анализ трудового конфликта. Приводятся аргументы, которые позволяют сделать вывод, что заемный труд является очень гибкой и подходящей под условия рыночных отношений формой организации труда, но также имеет и ряд недостатков, которые в современных экономических условиях Российской Федерации приносят больше вреда, нежели пользы. В ходе работы над темой выяснено, что предоставление труда работников как нетипичная форма занятости демонстрирует отклонения от традиционного статуса работника: временные работники не имеют, как правило, стабильной занятости, работают по срочному трудовому договору, не участвуют в реализации коллективных прав и в процессе обучения персонала. Но опыт зарубежных стран свидетельствует, что агентства заемного труда становятся непосредственными участниками рынка труда и позволяют эффективно решать задачи трудоустройства и перераспределения экономически активных лиц наряду с государственными службами занятости.
Связь с народной культурой оказывается актуальной применительно к политической идеологии - в политическом дискурсе для легитимации тех или иных решений и действий власти или государя нередко возникает апелляция к народу, ссылка на записанные в конституциях положения о производном характере власти от власти народа и стремление к реализации народных чаяний. В этой связи фиксируется наличие объективных соответствий и структурного родства между политической идеологией и мифологией и мифологическим мышлением. Идеологическая составляющая любого дискурса может быть прослежена не только по текстам политического или философского характера, но и по художественной литературе соответствующего периода времени. Так, советская фантастика наполнена образами как героических личностей, совершающих подвиги и делающих блестящие научно-технические открытия уже в ранние году своего существования. Фигура творца является одной из ключевых ролевых моделей в советской фантастике, поскольку творец представляется героем, своим трудом преодолевающим человеческое и саму природу. Показательно, что герой-творец стремится своими действиями утвердить высокий статус ученого, которому принадлежит всепобеждающее знание и который готов применить свои навыки для совершенствования как человека, так и всего общества. Однако на раннем своем этапе авангардный проект русской революции предполагал механистическое возникновение нового человека, инженерию человеческого. На примерах из ранней советской фантастики показано, что достичь успеха на пути формирования нового человека оказывается возможным лишь через обращение к традиционным формам общности, переосмыслению концепции «общего дела», через осознание важности человеческого общения как способа очеловечивания.
В статье авторы анализируют международное и российское законодательство, регулирующее право несовершеннолетних детей высказывать свое мнение по всем вопросам, а также устанавливающим возраст детей, с которого учет их мнения возможен или становится обязательным. Методологическую основу исследования составил диалектико-материалистический метод, как метод познания, а также сравнительно-правовой, формально-логический и синергетический подходы. Чтобы раскрыть тему, в работе использовались общенаучные и частнонаучные методы: системно-структурный, социологический, аксиологический методы, методы диалектического единства теории, эксперимента и практики, конкретно-исторического подхода, анализа и синтеза, изучение опыта и наблюдение. Несмотря на наличие как подробного внутригосударственного правового регулирования, так и обширной судебной практики, вопрос выявления мнения детей все еще остается очень актуальным в российской действительности, как и вопрос возраста ребенка, чье мнение можно и/или необходимо учитывать во всех судебных и административных процедурах. Учитывая возможные изменения законодательства о медиации, инициированные Министерством юстиции, остро встает вопрос о роли несовершеннолетних в альтернативных процедурах урегулирования споров. Авторы констатируют, что в настоящий момент права несовершеннолетнего в ситуации семейного конфликта, в первую очередь право на выражение собственного мнения, никем не защищаются при проведении процедуры медиации, как и во всех иных альтернативных процедурах урегулирования споров. Данное положение ущемляет права несовершеннолетних, в связи с чем авторы анализируют возможные способы учитывать мнение детей при проведении процедуры семейной медиации, выявляют их плюсы и минусы. В заключении авторы вносят предложения по совершенствованию действующего семейного законодательства.
Статья посвящена анализу влияния социальных факторов на негативные установки по отношению к иммигрантам в современной России. В материалах массовых опросов населения имеются различные характеристики респондентов, которые можно рассматривать в качестве причин, обусловливающих позитивный или негативный характер отношения к иммигрантам. В научных публикациях, посвященных этой проблематике, отмечается, что экономические факторы влияют на негативное отношение к иммигрантам сильнее, чем социально-демографические факторы. В то же время в этих публикациях отмечается, что на формирование негативного отношения к иммигрантам, наряду с экономическими факторами, сопоставимое влияние оказывают культурные факторы. Поэтому при изучении факторов негативного отношения к иммигрантам необходимо использовать теоретические модели, основанные на принципах как экономического, так и культурного походов. В рамках этих подходов негативное отношение к иммигрантам связывается с их восприятием коренным населением страны как экономической и культурной угрозы, способствующей ухудшению состояния экономики страны, разрушающей культуру страны и снижающей качество жизни в стране. В качестве эмпирической основы изучения факторов негативного отношения к иммигрантам в статье используется база данных Российского социального исследования, проведенного в 2018 году. На основе обработки этих данных с помощью различных статистических методов, в статье выявляется взаимосвязь некоторых экономических, социальных, политических и культурных характеристик опрошенных с их негативными оценками влияния иммигрантов на экономику, культуру России и жизнь в стране. Результаты микроанализа таблиц сопряженности, факторного анализа, многомерного шкалирования и кластерного анализа переменных-факторов и переменных-показателей негативного отношения к иммигрантам в целом согласуются друг с другом. Среди факторов, оказывавших наибольшее влияние на негативное отношение населения страны в 2018 году, выделяются недоверие политическим институтам и большинству людей, а также субъективное неблагополучие.
На основе структурно-реалистического подхода анализируется концептуально и методологически значимая проблема глобальной конфликтности как фактора углубления кризиса функционирующего постбиполярного миропорядка. В качестве стержня этой проблемы рассматривается разлом мира на две составные части: с одной стороны, Запад и Украина, с другой - Китай и Россия. Противостояние по линии Россия - Запад, по мнению автора, проистекает из хаотичности и незавершенности процесса распада биполярной системы, создавшего ситуацию «отложенного конфликта» в российско-украинских отношениях. Столкновение носит характер одновременно геополитического, вызванного преимущественно территориальными аспектами национальной самоидентификации, и ценностного, сопровождающегося демонизацией противоположной стороны. Американо-китайское соперничество в сочетании с растущей взаимозависимостью государств во многом определяет перспективы мирового развития. В качестве наиболее значимых составляющих реальной и потенциальной конфликтности рассматриваются гибридность международных конфликтов, обострение соперничества центров силы из-за практически ничейных пространств и сфер деятельности, конкуренция внешних акторов на пространстве СССР в условиях существующей геополитической неопределенности. Акцентируется возрастание роли силового фактора в международных отношениях, включая войну как способ и средство укрепления позиций тех или иных государств. Основываясь на существующих экспертных оценках, раскрывается влияние глобальной конфликтности на снижение управляемости мировой политики и хаотизацию международной среды. Высказывается авторское мнение о возможных перспективах развития мировой динамики, сопряженных с тектоническими сдвигами в соотношении и расстановке сил на международной арене, нарастающей волной межгосударственных и внутригосударственных конфликтов, переформатированием политических пространств. В качестве вероятных сценариев трансформации мира прогнозируются полицентричность с элементами биполярности (США-Китай) и хаотизация международной среды («международный беспорядок»).
В статье представлен ретроспективный анализ проблемы выбора Россией цивилизационных путей развития в исторической перспективе, которая постоянно возникает в ее историческом контексте при движении в будущее. И в связи с этой, постоянно возникающей проблемой, автор видит способ ее решения в выявлении идентичности и цивилизационного кода России. Значительное внимание уделяется тому факту, что в последний период времени в силу различных причин и обстоятельств Россия, вновь оказавшись на историческом перепутье, делает крен в сторону углубления своей национальной независимости, социокультурного своеобразия и цивилизационного сближения с Востоком. На этом пути возникают опасности отрыва России от многих стран, усиления конфронтации с западной цивилизацией. Альтернативой такому пути развития, по мнению автора, является превращение России в духовный, культурный и цивилизационный мост-посредник между Западом и Востоком и ее качественная трансформация в Востоко-Запад, представляющая собой синтез западной и восточной культуры и цивилизации, с сохранением своей относительной культурно-цивилизационной особости. Именно в выполнении Россией миссии духовно-культурного моста-посредника между Востоком и Западом и превращении в результате этого в синтез Востоко-Запада со своей национальной спецификой представляется ее цивилизационный код. В этой связи в формировании образа будущего России мы не должны связывать свою историческую перспективу с поиском своей цивилизационной идентичности с западным или восточным векторами развития. Лишь на основе глубокого осознания своей культурной самоидентичности мы можем проектировать цивилизационное будущее нашей страны, не игнорируя при этом аккумуляцию всего самого ценного из цивилизационного опыта Запада и Востока. Также как успешное вхождение в будущее и уверенное продвижение в нем будет во многом зависеть от гармоничного совмещения позитивных традиций прошлого с творческим созидательным потенциалом новаций настоящего. Традиционализм в России не должен явно превалировать над новациями и инновациями, выхолащивая из них созидательную энергию, а выступать в качестве благоприятной предпосылки для их реализации. В этом во многом видится залог успешного будущего России.
Жанр post-scriptum в нашей социологии, при дефиците в ней дискуссионности, оказывается востребованным, увы [CSB, 2024/4:117-123]. Он позволяет при ограниченности печатной площади или времени среагировать на злободневную ситуацию. Рецензия Е. Е. Суховой на 3-е издание учебника «Социология образования» имеет непростую историю, о которой стоит знать. Рецензия была отклонена «Социологическим журналом» (далее – СЖ) без предложения доработки – на основании анонимной «экспертизы», текст которой журнал сообщил Е. Е. Суховой. Позже он попал к редактору учебника, поскольку пафос «эксперта» – против объекта рецензии. Текст поверхностной, тенденциозной и лживой «экспертизы» – образчик вненаучной цензуры дан ниже, за нею – короткий комментарий.
В 2024 году на Образовательной платформе «Юрайт» вышло переработанное и дополненное учебное издание «Социология образования», рекомендованное учебно-методическим отделом высшего образования в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по гуманитарным направлениям. Актуальность выхода нового издания обусловлена тем, что сегодня остро стоит вопрос о подготовке кадров, способных к реализации новых подходов образовательной политики – руководителей и специалистов органов управления образованием и подведомственных учреждений, педагогов, в связи с переходом от менеджмента, ориентированного на краткосрочные проекты и адаптацию моделей бизнес-управления, к целостному управлению образованием, основанному на научном понимании его институциональных функций, социального строения и взаимосвязи с социально-экономическими и общественно-политическими процессами. На сегодняшний день это единственное полноформатное издание в своей отрасли науки за счет того, что его новая версия обогащена тремя главами – об общественной эффективности образования (гл. 6), образовательной политике (гл. 7) и российской социологии образования (гл. 13). Эти темы прежде были «белыми пятнами» и источником вненаучных толкований правовых норм и критериев управления, а сегодня они особенно важны ввиду отказа от деформаций и навязывания отечественному образованию западных образцов, ориентации на возвращение его в число лучших в мире и служащих подлинным интересам России. В рецензируемом издании учебника уточнены названия некоторых глав и параграфов, улучшен стиль языка. Формулировки стали более лаконичными и выверенными. Проработаны учебно-методические сюжеты: глоссарий, вопросы и контрольные задания по каждой теме учебника на образовательной платформе «Юрайт» и в одноименном мобильном приложении, что усиливает возможности организации самостоятельной работы обучающихся. Заложенный в учебнике проблемный подход отвечает требованиям подготовки кадров сферы образования, обладающих социологической культурой.
В разделе «Введение: находится ли институт семьи под реальной угрозой?» анализируются текущие реалии функционирования российской семьи, неоднозначно интерпретируемые современными специалистами в области фамилистики, зачастую, в формате катастрофических последствий (гибель семьи как социального института). Анализ данных статистического и эмпирического характера по «болевым» точкам развития российской семьи позволил сформулировать проблему, связанную с поиском альтернативного ответа на вопрос о сути протекающих в пространстве современной семьи процессов и изменений, помимо уже имеющихся в социологической литературе.
В содержательных разделах в виде вопросов о смысловой перезагрузке семьи, ее парадигмальном переходе к модели семьи платформы с описанием ее сущностных характеристик и проблем управления ею традиционно принятыми в российском государстве способами, даются ответы, выводящие на итоговый вывод о том, что наблюдается начало заката семейной цивилизации в том ее виде, в котором привыкли традиционно воспринимать. Однако это не означает гибель семьи. Она меняется в логике глобальных перемен, и эти изменения нуждаются в своевременном научном осмыслении с тем, чтобы повысить эффективность семейной политики и иметь возможность изменить просматриваемые в будущем российской семьи негативные сценарии развития.
В данной статье представлен анализ влияние социально-демографических и стратификационных факторов на удовлетворенность досугом среди жителей Ростовской области. Автор исходит из предположения, что дифференциация по социальному статусу, полу и возрасту может оказать серьезное влияние на субъективное восприятие удовлетворенности собственным досугом.
Методы. Цель исследования – определить влияние социально-демографических факторов на восприятие индивидом возможностей собственного досуга. Для реализации цели поставлены следующие задачи: выявить влияние пола и возраста на удовлетворенность собственным досугом; определить, как социальный статус респондента влияет на удовлетворенность собственным досугом; установить, оказывает ли влияние места проживания респондента на его удовлетворенность своим досугом. Социологическое исследование опирается на результаты массового опроса жителей Ростовской области в возрасте от 14 лет. В выборку вошло 2100 респондентов, выборка – случайная. Критерии отбора респондентов: пол, возраст, тип территории проживания (областной центр, городской округ, муниципальный район), социально-профессиональное положение, уровень материального благосостояния (самооценка респондента). Вопросы посвящены оценке субъективной удовлетворенности респондента возможностями интересно провести свободное время; выявлению того, чего не хватает для интересного времяпровождения.
Результаты и их обсуждение. Определено, что возраст, социально-профессиональное положение и уровень благосостояния оказывают непосредственное влияние на восприятие досуга. Богатые и образованные, с одной стороны, чувствительны к качеству досуга, но, с другой, чаще высказываются о нем позитивно; бедные, напротив, ощущают дефицит возможностей интересного времяпровождения, но, что примечательно, чаще других говорят, что «им ничего не надо, всего хватает». Аналогична ситуация и с пенсионерами. Эмпирически подтверждено, что малообеспеченные респонденты и пенсионеры воспринимают досуг по-другому, не имеют на него времени/возможностей и стремятся найти «оправдание» его недостатку, объяснив это тем, что «оно им и не нужно». Школьники и студенты чаще других недовольны возможностями своего досуга, особенно в муниципальных районах. Автором сформулированы три ключевых «группы риска», нуждающиеся в формах организованного досуга.