В статье говорится о мировосприятии И. А. Бунина, его путешествиях на Восток, рассказе «Третий класс». Бунина интересовало все, что он видел во время своих странствий по городам мира: природа, запахи, люди. Писатель любил общаться, изучать своих собеседников, узнавать о них и от них интересные факты о жизни в прошлом и настоящем. Авторы показывают, как в рассказе «Третий класс» писатель обосновывает свою точку зрения на социальную иерархию людей, их отношение к святым местам. Непротивленческий характер, толерантность представителя арабского народа рассматривается на примере стихотворения «Потомки пророка».
В статье излагаются общие принципы художественного перевода. Рассматриваются переводы на арабский язык произведений Бунина («Тайна», «Потомки Пророка»; «Тёмные аллеи»). Упоминаются стихотворные переводы Бунина с европейских языков. Указываются неточности перевода лексических образных средств. Утверждается и обосновывается мысль о важности изучения творческих особенностей автора переводимого материала.
Жизнь и творчество Ивана Алексеевича Бунина, продолжателя классической пушкинской традиции в русской литературе, лауреата Нобелевской премии, человека, вместе с Россией пережившего «окаянные дни» октябрьского переворота, а затем полжизни прожившего на чужбине и похороненного в Сен-Женевьев-де-Буа, где упокоились многие наши достойные соотечественники, продолжают волновать умы и сердца читателей. Произведениями Бунина зачитываются люди всех возрастов и национальностей, его творчество стало эталонным для многих современных писателей, а характер и личная жизнь и в наши дни остаются темой многочисленных спекуляций.
Александр Кузьмич Бабореко — известный исследователь жизни и творчества Ивана Алексеевича Бунина. За несколько десятков лет плодотворной работы он собрал огромный свод малоизвестных и архивных документов, писем, дневников и воспоминаний, которые, несомненно, помогут читателям лучше понять этого великого писателя и человека.
На материале рассказа Бунина 1909 года «Пустыня дьявола» автор исследует, каким может быть литературное путешествие в литературе модернизма. Небольшой рассказ-травелог о путешествии из Иерусалима по библейским местам показывает своеобразие категории субъектности в путешествии и позволяет ввести понятие «ментального» путешествия. Так как места, по которым проходит герой, имеют массивные культурные наслоения, данный рассказ для своего анализа требует методов культурой географии. Места географические (существующие на момент путешествия Бунина и по большей части сохранившиеся сейчас как географические объекты), места культурно-исторические (связанные с евангельской историей) приобретают характер мест литературных, таким образом, мы можем проследить, как реальный пейзаж отражается в литературном произведении. Анализ выполнен согласно методике географического исследования литературных путешествий, выявлены черты травелога в рассказе Бунина, а также черты модернизма, обусловившие специфику путешествия. Выявлена и комментируется антитеза рассказа «христианство – язычество», описан феномен трансцендентности пространства у Бунина, что служит доказательством принадлежности рассказа к направлению «модернизм». В рамках исследования составлена карта путешествия, позволяющая проанализировать особенности художественного пространства рассказа и показать преломление реальной географической местности в литературном произведении.
В стихотворениях И.А. Бунина «Две радуги» и «Радуга» сакральное и ценности, его обозначающие, возникают как проявление «библейской памяти» и «литургического воспоминания» писателя. Первый источник: «Я полагаю радугу Мою в облаке, чтобы она была знамением вечного завета между Мною и между землею» (Библия). Второй источник – молитва бунинского детства «Свете Тихий». Соотнесение «закатного света» субъекта переживания с вечной радостью литургического песнопения «Свете Тихий» вскрывает глубинный пласт авторской таящейся надежды быть подобным, «претвориться», или, если иметь в виду призвание «Света Тихого», «совоскреснуть». Сам человек, «Исполненный Господней благодати», становится «местом» завета. Стихотворения Бунина о радуге как о знамении завета есть высказывание, воплощающее связь с «онтологией» восприятия и толкования «знаков» Божественного присутствия «здесь и сейчас». Стихотворения есть отражение особой сферы духовного мировосприятия человека, выражение глубин и высот национального самосознания, не порвавшего еще с опытом религиозного переживания и нашедшего осуществление в «оздоровительной» художественной форме (в духовной лирике). Освобождение же человека от «предрассудков» сакрального, по словам К.Г. Юнга, открывает ему ворота в «преисподнюю» подсознательного, ставит его под власть психического «ада», откуда он возвращается «упраздненным» и упраздняющим «знаком».
Исследователи жизни и творчества И.А. Бунина сталкиваются с очевидным парадоксом: писатель, влюбленный в индийскую культуру, никогда не был в Индии, но колоритные образы, религиозно-философские настроения, антропологические и историософские идеи, связанные с древнейшей цивилизацией, нашли отражение в его произведениях. В статье рассматриваются особенности формирования «индийского кода» в творчестве Бунина, той художественной аксиологии, которая определила концептуализацию литературного материала.
Первые впечатления Бунина от созерцания Индийского океана и Цейлона библейски, религиозно окрашиваются: сопрягаются с впечатлениями от «священных текстов», где мир ценностно и иерархически центрируется Богом в пространстве Рая. Именно в этом пространстве – в месте Творения – психоментально оказался Бунин, и «индийский код» формируется в соединении природного и священного, личностного и сакрального, – как особая мера, определившая доминантное отношение писателя к миру в категориях «жизненной родственности» и «вселенской отзывчивости», в образах «единоутробного братства», «колыбели человечества» и духовно-культурного родства с прародиной.
«Индийский парадокс» Бунина выявляет тот духовно-культурный потенциал русского национального самосознания, который позволяет существенно скорректировать европоцентристскую модель мировидения и миропостроения и естественно может быть востребован в решении антропологических и цивилизационных проблем современного общества.
В статье дается обоснование необходимости концептуализации «темной» природы человека, как она представлена в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» и в рассказе И.А. Бунина «Петлистые уши». Утверждая истину в Боге, писатели выявляли и «сумрачное» в человеке. Достоевский словами Раскольникова о праве «необыкновенных» «по закону природы» на убийство, а Бунин подробным описанием «прирожденного преступника» намечают другой - не библейский - образ «венца Творения». Предмет первой статьи - слова Раскольникова о праве на преступление. Они рассматриваются в свете философских и религиозных источников: показывается, как в европейской науке формировались устойчивые предпосылки для зарождения «раскольниковских» взглядов, осмысливаются в сопряжении с этим сюжетные мотивы «шестого дня» творения, «второго» творения из «ничто», «возвращения» Каина. Достоевский, оставаясь «со Христом» в объяснении человека, не упрощает свое понимание антропологической проблемы: есть не только «те люди», наполняющие историю злодеяниями, но и тот Каин, который всегда возвращается в «злочестии» «злочестивого племени» и возвращается, может быть, в «нас самих». Достоевский ведет-обращает человека к «шестому дню» Творения («апофатизм вспять»), освещает его путь как любовью Христа, так и разноценностным опытом и знанием человечества. Для Достоевского антропологический вопрос остается открытым: но не в свете веры («мне лучше хотелось бы оставаться со Христом»), а по причине исторических фактов и современного понимания человека, представшего в новых концепциях «расщепленным», таким, каким он описан в статье Раскольникова. Актуализация онто-антропологической проблематики романа открывает возможность оценить «Преступление и наказание» словами апостола Павла: «<…> описано в наставление нам, достигшим последних веков».