Сборник трудов известного советского психолога содержит работы, струппированные по четырем разделам. Первый раздел посвящен методологическим проблемам психологии, в том числе характеристике ее задач, взаимодействию со смежными науками. Во втором разделе анализируются закономерности психического развития, его взаимосвязь с целенаправленным педагогическим руководством. В третьем разделе представлены теоретические и экспериментальные исследования процессов мышления, в четвертом — труды по истории психологии. э
Для специалистов в области психологии, педагогики, философии.
Первый том включает ряд работ выдающегося советского психолога Л. С. Выготского, посвященных методологическим основам научной психологии и анализирующих историю развития психологической мысли у нас в стране и за рубежом.
Сюда входит и публикуемый впервые труд «Исторический смысл психологического кризиса*, представляющий как бы синтез идей Выготского, касающихся специальной методологии психологического познания.
Книга адресована психологам, педагогам, философам.
Психологическое познание столь же древне, как сам человек. Он не мог бы существовать, не ориентируясь в мотивах поведения и свойства характера своих ближних. Переход от эмпирических к теоретическим представлениям был связан с укреплением принципа всеобщей зависимости наблюдаемых явлений от естественных причин. Этот принцип, названный детерминизмом, придал объяснению психики научный характер.
Первая система психологических понятий изложена в трактате Аристотеля «О душе». Но как самостоятельная наука психология сложилась только около ста лет назад. Длительное время она считалась философской (и богословской) дисциплиной. Иногда она фигурировала под другими названиями. Ее называли ментальной философией*, душесловием, пневматологией. Было бы, однако, ошибочно представлять ее прошлое по книгам с этими заглавиями и искать ее корни в одной только философии. Концентрация психологических знаний происходила на многих участках интеллектуальной работы человечества.
Ленинградская (Санкт-Петербургская) психологическая школа известна тем, что центре интересов ее создателей и работавших в ней ученых стояло комплексное человекознание. В контексте изучения человека в ленинградской психологической школе (далее - ЛПШ), тема вторичного образа прямо или в различных аспектах изучения образа в психологии как такового, прослеживается с деятельности В. М. Бехтерева, со времени основания школы, как мы ее знаем, Б. Г. Ананьевым, а затем и в трудах его последователей. Предложенный ЛПШ термин «вторичные образы», ее представители используют как общий, системный для разного рода образных феноменов, и связывают с уровнем представлений субъекта. Именно вторичный образ является центральным при изучении поведения и психорегуляции человека в различных ситуациях, в первую очередь, связанным с наиболее познавательно проблемными и ценностно значимыми для субъекта. Вторичными образами детерминированы коммуникации с другими людьми. Такое общение уже выходит с уровня коммуникационного взаимодействия на уровень воспитания и формирования социальных представлений, которое не всегда оценивается позитивно, а иногда и вызывает тревогу в отношении преемственности нравственных норм и ценностей, значимости непосредственного общения и сохранения традиций. Основными выводами исследования является обоснование необходимости теоретической и практической разработки тематики вторичных образов в общей проблеме исследования психики человека. Так как понятие вторичного образа рождено в недрах ЛПШ, мы считаем необходимым рассмотреть историю его формирования как понятия в контексте интересов представителей ленинградской школы. Последнее становится все актуальнее в силу цифровизации окружающего человека пространства, перехода от непосредственного восприятия к обмену образами, предоставляемыми используемыми повсеместно компьютерными технологиями и особенностями современного мира информации. Вклад авторов определяется анализом разработки тематики вторичного образа в исторически опосредованном последовательном освещении этапов становления проблематики. Данные теоретического исследования предопределяют важность и необходимость обращения к тематике формирования и трансформации вторичного образа как в общенаучном контексте, так и с позиции практического использования в психотерапевтической работе с использованием измененных состояний сознания.
Статья посвящена изучению деятельности педологов Чувашской АССР и ставит целью анализ исторически первого исследования, посвященному интеллекту чувашских детей. В основу исследования положены публикации первых педологов из Чувашии Ф. П. Петрова и М. Е. Ефимова. В работе используются проблемологический и источниковедческий методы. Исследование написано в аспекте истории педагогики. Аспирант Казанского восточного педагогического института Ф. П. Петров во второй половине 1920 гг. с бригадой студентов впервые осуществил комплексное исследования интеллектуального развития чувашских детей по широко известному среди советских педологов тестовому методу Бине-Симона. Сначала педологами был выбран тестовый метод на русском языке, затем он был переведен на чувашский язык с соответствующими изменениями текста применительно к бытовым и речевым особенностям чувашей. Результатом исследования стала опубликованная в Чебоксарах книга «Опыт исследования интеллектуального развития чувашских детей по методу Бине-Симона», вышедшая в 1928 г. Книга вызвала серьезные возражения у заведующего педологическим кабинетом при комплексном Чувашском научно-исследовательском институте М. Е. Ефимова, считавшего, что автор предвзято отнесся к чувашским детям и нарушил методологический принцип составления тестов. Заочная полемика двух чувашских педологов об измерениях детского интеллекта наравне с подобными случаями в республиках страны побудила Л. С. Выготского призвать к осмыслению проблем нацменпедологии с ее ведущей проблемой - измерением интеллекта.
Важная сфера современной общей и педагогической психологии - изучение и развитие когнитивных процессов. Одним из конструктивных направлений этого является созданная выдающимся ученым мирового уровня Н. Ф. Талызиной деятельностная теория учения, творчески реализующая традицию Л. С. Выготского - А. Н. Леонтьева - П. Я. Гальперина. В связи с вековым юбилеем выпускницы ЯГПУ и почетного профессора МГУ Н. Ф. Талызиной актуально изучение становления ее научного творчества и педагогического опыта преподавания в высшей школе как эффективного прецедента оригинального развития современного человекознания в методологическом единстве его фундаментального и прикладного направлений. В статье показано взаимодействие познавательных поисков Н. Ф. Талызиной с ассимиляцией и развитием ею достижений научных школ ее учителей в науке: П. А. Шеварева, А. Н. Леонтьева, П. Я. Гальперина. Новизна данной статьи заключается в изучении - с позиций институционально-персонологического и субъектно-деятельностного подходов к научному творчеству - взаимодействия теоретико-методологических основ обучения и их психолого-педагогической реализации в деятельностной концепции учения Н. Ф. Талызиной. Становление этой концепции было детерминировано как новациями изучения когнитивных процессов методом их планомерного формирования в контексте кибернетики и программированного обучения, так и опытом подготовки специалистов и руководства кафедрами и образовательными центрами педагогического профиля на факультетах психологии и философии МГУ. В статье впервые дифференцирована полная периодизация семидесятилетней эволюции научного творчества и показано развитие ее достижений в построении когнитивно-деятельностных средств психолого-педагогического обеспечения эффективности учения в контексте модернизации непрерывного профессионального образования в современных социокультурных условиях.
Учебник представляет результат многолетнего опыта преподавания автором курса «История психологии» в Московском государственном университете. Представлено систематическое изложение истории отечественной и зарубежной психологии от Античности до настоящего времени как процесса изменения предмета, методов и основных проблем психологического познания. Рассмотренные трансформации предмета психологии в совокупности представляют выработанные наукой на протяжении многовекового пути ее развития подходы к познанию психического. В данное издание вошел новый материал, основанный на первоисточниках и исследованиях последних лет.
Книга предназначена прежде всего для студентов, аспирантов и преподавателей психологических факультетов университетов.
Представлен обзор статьи профессора Венского университета Митчелла Эша «Положение когнитивной науки после 1945 года» (оригинальное название – «Situating Cognitive Science after 1945»). Автор рассматривает становление когнитивной науки в качестве междисциплинарной исследовательской программы, намеренно помещая ее в исторический контекст. Он отмечает, что институциализация когнитивной науки лишь отчасти была обусловлена исследованиями в области вооружений, а в значительной степени – пожертвованиями со стороны частных фондов. Вторая мировая война имела ключевое значение для интенсификации междисциплинарного сотрудничества и роста инноваций в области науки и технологий, а это, в свою очередь, вело к институциональным преобразованиям, способствующим построению программы развития когнитивных наук. Дж. Эш последовательно проводит мысль, что историю становления когнитивных наук не следует рассматривать в линейной перспективе – как движение от бихевиоризма к когнитивной нейронауке. Современная когнитивистика возникла из
целого сплава прикладных и фундаментальных, теоретических и эмпирических исследований; из ведущей к трансдисциплинарности объективной логики науки и самоорганизующейся сети ученых коммуникаций. При этом, вопреки представлениям некоторых историков психологии, необихевиористская теория обучения отнюдь не была вытеснена когнитивно-ориентированной психологией, а развивалась в 1950–1960-е гг. параллельно с ней. Эти передовые для того времени исследовательские поля принадлежали к разным субдисциплинам, в связи с чем теоретические разработки в области компьютерных наук долгое время шли независимо друг от друга. В предлагаемой читателю статье М. Эш ставит цель – не столько обсуждать текущие исследования или историю когнитивной науки, а поместить ее возникновение в исторический контекст, где становление когнитивной психологии выступает лишь частью общего трансдисциплинарного движения.
Современное научное знание о психике, о душевной жизни человека развивается в двух направлениях: с одной стороны, оно пытается ответить на вопросы об устройстве и ценности этой жизни сегодня, в конце XX столетия, с другой – возвращается к множеству былых ответов на эти вопросы. Оба направления нераздельны: за каждой проблемой сегодняшней научной психологии стоят достижения прошлого.
Уникальность буддизма среди религиозно-философских систем древней и средневековой Индии состояла в том, что только в нем анализу эмоциональной и волитивной сферы личности уделялось специальное внимание. Целью этого анализа было выявление структуры эмоциональной сферы человеческой психики и ее связи с волей для преодоления неблагих состояний сознания (kleśa, «аффект»), порождающих страдание, и достижения высшей религиозной цели буддизма — просветления и нирваны. Буддийское учение об аффектах включает, помимо классификации воли и эмоций, и анализа их взаимосвязи в религиозном контексте, также учение о комплексе психофизических феноменов, которые служат базисом для эмоций и актов воли. В буддийской философии выделяется семь базовых аффектов — страсть (rāga), отвращение (pratigha), самомнение (māna), сомнение (vicikitsā), неведение (avidyā), ложные взгляды (dṛṣṭi), стремление к существованию (bhāva). Они и являются причинами возникновения эмоций, свойственных непросветленному сознанию, и порождаемых эмоциями волитивных импульсов. Из этого видно, что понятие kleśa шире, чем понятие «аффект» в том смысле, как оно понимается в современной психологии. В хинаянских школах буддизма аффекты (kleśa) считались единственным препятствием на пути к нирване. В махаяне же наряду с ними признавалось существование эпистемологических препятствий, которые, сами не будучи аффективно окрашенными, способствуют поддержанию аффектов в непросветленном сознании. Основным таким препятствием считалось восприятие всех понятий и теорий как имеющих референт в реальности. Преодолению этого заблуждения посвятил свои труды Нагарджуна (I – II вв.), основатель махаянской школы мадхьямака (шуньявада), отрицавший реальность даже такого фундаментального различия, как различие между нирваной и сансарой. Асанга (IV век), один из ведущих представителей школы йогачара (виджнянавада), рассматривал связь базовых аффектов с эмоциональной и волитивной сферами психики через призму понятия cetanā — явления психики, порождающего в непросветленном сознании стремление завладеть чем-то или избежать чего-то, которое и является непосредственной причиной страдания, характеризующего всякое сансарическое бытие.