Монография исследует один из крупнейших средневековых городов Восточной Европы. Представлены сохранившиеся на месте древнего города здания XIII—XIV вв. и вскрытые в результате работ археологов остатки построек культового и бытового назначения, объекты благоустройства от X до начала XV в. Анализируются планировка, строительные и отделочные материалы, строительные приемы, архитектурные традиции. Выявляется уровень благоустройства Болгара. Рассмотрены вопросы консервации, реставрации и реконструкции архитектурных памятников. Книга хорошо иллюстрирована.
Книга посвящена одному из важнейших эпизодов в истории науки XX века — рождению идей структурализма в Пражском лингвистическом кружке и особой роли в этом событии его русских участников — Н. С. Трубецкого, Р. О. Якобсона и П. Н. Савицкого. Можно ли считать структурализм особой «русской наукой»? Как связаны научные идеи структурализма с идеологией евразийства? В книге показан процесс рождения понятия структуры из идеи целостности и биологической метафоры организма.
Первоначально книга адресовалась франкоязычному читателю. Для русского читателя она будет интересна прежде всего широким междисциплинарным подходом к истории науки и новыми ракурсами ее рассмотрения. Свой путь к освоению русского духовного мира автор ищет в сопоставлении различных «времен» и «мест возникновения понятия, в их историко-эпистемологическом изучении».
Работа немецкого поэта и мыслителя Фридриха Георга Юнгера (1898–1977), впервые опубликованная в 1949 году, раскрывает духовные истоки и основные этапы философской эволюции Ницше. Работа построена на анализе таких ключевых для мышления Ницше понятий, как «воля к власти», «вечное возвращение», «сверхчеловек», «европейский нигилизм».
Книга может представлять интерес как для философов и историков мысли, так и для всех интересующихся творчеством Ф. Ницше и идеями «консервативной революции».
Вторая книга из серии «Каноны» содержит переводы трактатов III в. (Лю Шао) и XI в. (Ли Гоу). Для современного читателя они интересны тем, что созданные в рамках китайской традиции как продолжение канонов древних (в содержательном и структурном плане) они запечатлели утраченное современной цивилизацией целостное восприятие жизни. Оба автора, опираясь на живую мудрость своих древних предшественников, утверждали высокое предназначение человека, рожденного для служения Природе в достижении ее цели — продолжения сотворения жизни, и применительно к своему времени выдвигали проекты преобразования общества.
Рассматривая каноны как духовное зеркало, передававшее потомкам заветы совершенномудрых, Лю Шао и Ли Гоу (выявляя болевые проблемы своей эпохи) вносили и свой вклад в общечеловеческую копилку, давали свое видение проблемы человека и обустройства его дома — космического и сакрального.
Китайские трактаты неожиданно имеют прямое отношение к нам, живущим в другое время и в другой стране. Это обусловлено востребованностью современниками мудрости традиционной китайской культуры: только гармоничный человек в состоянии взращивать саму жизнь, а успех политики обеспечивается лишь совершенствованием человека.
Книга предназначена для ученых, студентов и преподавателей гуманитарных и специализированных вузов, политических деятелей, руководителей различного ранга, военных, а также читателей, интересующихся культурой Востока.
Какие особые сближения, казалось ему, существуют между луною и женщиной?
Ее древность, предшествующая чреде земных поколений и ее переживающая; ее ночное владычество; ее зависимость как спутницы; ее отраженный свет; ее постоянство во всех фазах, восход и заход в назначенные часы, прибывание и убывание; нарочитая неизменность ее выражения; неопределенность ее ответов на вопросы, не подсказывающие ответа; власть ее над приливами и отливами вод; ее способность влюблять, укрощать, наделять красотою, сводить с ума, толкать на преступления и пособничать в них; безмятежная непроницаемость ее облика; невыносимость ее самодовлеющей, деспотичной, неумолимой и блистательной близости; ее знамения, предвещающие и затишья и бури; призывность ее света, ее движения и присутствия; грозные предостережения ее кратеров, ее безводных морей, ее безмолвия; роскошный блеск ее, когда она зрима, и ее притягательность, когда она остается незримою.
Льюис Мамфорд (1895-1990) – американский социальный философ, историк и архитектор-проектировщик. Родился во Флашинге (штат Нью-Йорк) и учился в Нью-Йоркском Городском колледже, в Колумбийском и Нью-Йоркском университетах, а также в Новой Школе Общественных Исследований (Нью-Йорк-Сити).
Он выступал редактором нескольких изданий, в том числе – Социологического обозрения (Лондон, 1920) и ежегодной антологии американских авторов – Американского каравана (1927-1936). В 1955 г. был избран в Американскую академию искусств и словесности, а в 1964 г. получил президентскую «медаль свободы». Среди многочисленных трудов ученого выделяются – Культура городов (1938), Положение человека (1944), Город в истории (1961), Толкования и предсказания (1973) и Зарисовки с натуры (1982).
ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ.
Издание осуществлено при участии регионального общественного Фонда «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви».
Данная монография принадлежит перу видного российского историка, доктора исторических наук, профессора, ведущего научного сотрудника Института Российской истории РАН, автора работ по истории русской журналистики, общественной мысли и историографии. В монографии впервые со всей возможной полнотой показано историософское значение труда Н. Я. Данилевского для отечественной исторической науки, раскрыты объективные и субъективные предпосылки его создания.
В ней прослеживается жизненный и творческий путь Данилевского, описывается среда, в которой ученый пришел к своему открытию цивилизационного метода исследования исторического процесса, показана драматическая судьба самой книги, острая борьба вокруг высказанных Данилевским идей. Работа базируется на архивных материалах, периодической печати, мемуарах и переписке.
Первое издание монографии вышло в 1999 году, второе – исправленное и дополненное – предпринято в связи с растущим интересом к учению Данилевского в самом широком кругу читателей, особенно среди историков, политологов и политиков.
В десятый том собрания сочинений Г. П. Федотова вошла первая часть его последней фундаментальной работы, написанной по-английски в годы жизни в США. В этой книге Федотов останавливается не столько на истории русской Церкви X-XIII веков, сколько на особенностях русского религиозного сознания указанного периода. Автор, по его словам, описывает «субъективную сторону религии, а не объективные ее проявления: то есть установившиеся комплексы догматов, святынь, обрядов, литургики, канонов и т. д.»
В центре авторского внимания мистико-аскетическая жизнь и религиозная этика русского народа – «религиозный опыт и религиозное поведение, по отношению к которым богословие, литургика и каноны могут рассматриваться как внешнее их выражение и форма».
Как на первый взгляд разнятся, как отличаются друг от друга собранные в этой книге философские очерки и работы, написанные на злобу дня, почти все носящие политический характер! В философии путь может быть трудным, но здесь мы по крайней мере уверены в том, что каждый шаг влечет за собой последующий.
В политике же нас не оставляет удручающее чувство, что всякий раз нужно идти на прорыв. Мы имеем в виду даже не случайности и не непредвиденные обстоятельства: читатель найдет здесь ошибочные прогнозы, но, честно говоря, их будет значительно меньше, чем можно было бы предположить.
Все обстоит гораздо сложнее: как если бы некий хитроумный механизм всякий раз незаметно устранял событие, только что обнажившее свое лицо, как если бы история подвергала цензуре драмы, автором которых сама же и явилась, как если бы ей доставляло удовольствие прятать себя, лишь на мгновенье, словно в замешательстве, приоткрываясь перед лицом истины, а остальное время она была бы занята тем, что срывала «продвижение вперед», повторяла заученные роли и формулировки, убеждая нас в том, что ничего не происходит. Моррас’ говорил, что в политике ему приходилось сталкиваться с очевидными вещами, в философии же он такого не встречал никогда.
В работе раскрывается малоисследованная тема — татарская философская мысль конца XVIII—XIX вв. Выводы, содержащиеся в монографии, являются определенным вкладом в понимание структуры татарской философской мысли Нового времени, позволяют уточнить и философски обосновать такие понятия, как татарское религиозное реформаторство, религиозная философия и просветительство.
Результаты исследования могут иметь практическое применение в чтении курсов по истории философии народов России, истории татарской общественно-философской мысли, при анализе жизнедеятельности А. Утьз-Имяни, А. Курсави, Х. Фаизханова, Ш. Марджани и К. Насыри.
Издание адресовано ученым, преподавателям, учащимся высшей школы, всем, кто интересуется вопросами истории татарского народа.
