SCI Библиотека

В книге автор обобщает многолетние исследования по проблемам формирования личности ребенка, проводившиеся в лаборатории воспитания Института психологии АГН СССР. На основе этих исследований раскрываются условия и движущие силы формирования личности ребенка, дается психологическая характеристика трех школьных возрастов (младшего, среднего и старшего).

Книга содержит также критический анализ различных взглядов на личность и ее изучение в зарубежной и советской психологической литературе.

В наше время, когда мысль человека приближается к раскрытию загадки жизни, проникает в недра земли и бесконечность вселенной, все с большей настоятельностью и остротой встает вопрос: а что же такое сама мысль? Как может быть она изучена, измерена и, главное, подчинена воле человека?

В этой книге ведется разговор о сложной и интересной науке, призванной раскрыть тонкий механизм мыслительной деятельности человека, — о психологии мышления. Ее автор, старший научный сотрудник Института философии АН СССР, знакомит читателя с различными точками зрения на природу мышления, вводит его в лабораторию исследования человеческой мысли, рассказывает о том, как преодолеваются трудности, вслающие здесь перед учеными. Книга выходит в серии «Над чем работают, о чем спорят философы», назначение которой — дать читателю представление о новых идеях, спорных проблемах философии, этики, психологии и т. п.

Шагнув в неизвестность вселенной, Юрий Гагарин шагнул в бессмертие. Величие его дерзновенного подвига еще много раз и по-новому будет осознано в будущем. На примере его жизни будут воспитываться многие поколения. О Гагарине напишут книги, сложат стихи и песни.

И всегда люди будут задаваться вопросом: каким был этот человек?

Кому посчастливилось знать Юрия Гагарина, именно посчастливилось, навечно сохранит в памяти обаятельный образ умного, мужественного, очень честного и скромного человека, верного товарища, настоящего коммуниста. И не просто сохранит — ведь Гагарин заражал всех, кто был рядом с ним, своим активным жизнелюбием, целеустремленностью, творчеством.

Предлагаемое пособие рассчитано на владеющих английским языком научных сотрудников и аспирантов, произношение которых в той или иной степени отклоняется от литературной произносительной нормы.
Пособие не предусматривает обязательную фронтальную коррекцию произносительных навыков учащихся в течение определенного количества часов. Поэтому оно построено на основе полной или относительной автономии каждого звука.
Это дает возможность вести работу выборочно, в соответствии с индивидуальными ошибками каждого учащегося, над любым гласным или согласным, независимо от других звуков и последовательности их расположения в пособии.

Говоря «античная лирика», мы разумеем лирику двух не только разных, но и весьма различных народов — греков и римлян. Поэзия римская — в прямой зависимости от греческой, но это не продолжение и не копия: у римской поэзии немало своих национальных черт. Объединение лирики греческой и римской в единое понятие лирики «античной» оправдано общностью культуры языческого рабовладельческого общества, заложившей основы культуры Средиземноморья, то есть в большой мере новой Европы.

У поэзии греков и римлян различна и судьба. Римской поэзии лучше была обеспечена жизнь в последующих веках. В таких странах, как Италия или Франция, древнеримская культура, по существу, никогда не угасала, даже тогда, когда восторжествовало христианство и когда эти цветущие, богато цивилизованные области оказались ареной варварских нашествий. Даже в самые глухие годы раннего средневековья она теплилась в монастырских кельях и только ждала времени, когда ее произведения снова станут насущным хлебом филологов и поэтов.

У более древней поэзии греков не было этой относительно счастливой обеспеченности. Если Гомер и Гесиод уцелели в общем крушении Эллады, то лирика греков, за малыми исключениями, почти целиком пропала. В Византии ранней греческой лирикой интересовались преимущественно ученые, извлекая из нее нужные им грамматические примеры, которые для нас и остаются иногда единственным материалом, дающим понятие о том или ином поэте.

Почему?

Дорогу перебежала черная кошка — быть неприятности. Разбилось зеркало — большое несчастье. Поговорить через порог — поссориться… Кто не знает этих примет, пришедших в наш век из далеких времен? Уже давно забыты причины, вызвавшие их к жизни, а нелепое суеверие все живет. Оно таится где-то в нашей памяти, рядом с огромным запасом полезных, нужных для жизни знаний, и вылезает наружу даже помимо нашей воли.

Несколько лет назад я отдыхал в деревне, в одном из колхозов Вологодской области. Здесь жил мой фронтовой приятель старшина-разведчик, теперь колхозный бригадир Федор Лопатин. Уже несколько лет он звал меня приехать к нему отдохнуть, и, наконец, я собрался. Хотелось повидать друга, с которым прошел вместе тысячи километров по дорогам войны.

Наряду с такими всеми признанными корифеями латинской поэзии, как Вергилий, Гораций, Овидий и Катулл, не меньшей славой пользовался и при жизни и по смерти Марк Валерий Марциал,… по всему известный свету Эпиграммами в книжках остроумных, нисколько не уступая современнику своему — сатирику Ювеналу. «Слышу,—говорит в одном из своих писем Плиний Младший,—что умер Валерий Марциал, и жалею об этом. Он был умен, ловок и остроумен.

В стихах его было много соли и желчи, но не меньше и простодушия» (III, 21). Но, совершенно правильно оценив поэтическое дарование и мастерство Марциала, Плиний ошибся, однако, сказав, что «эпиграммы Марциала не будут вечными». Прошло и пройдет немало столетий после смерти этого мастера эпиграмм, но они никогда не забывались и не забудутся.

Не так уж много воды утекло с тех пор, как Виктор-Эммануил был провозглашен королем Италии. Новое королевство возникло весной 1861 года, а примерно девять лет спустя был взят Рим: впрочем, столицей объединенной Италии он был объявлен еще весной шестьдесят первого года. И вот прошли десятки лет, а единство страны во многом остается пока еще единством чисто государственным, юридическим, административным.

Италия неоднородна, немонолитна, а подлинное ее объединение, органическое, есть дело грядущего. Италия еще будет сильной, еще станет отечеством народа и для народа, а не чиновничьим государством, раздираемым бесчисленными противовериями. Он, Антонио Грамши, хотел бы дожить до этих дней, увидеть все это своими глазами. И пусть его активная жизнь была насильственно прервана, пусть он в тюрьме, отгорожен, изолирован от людей и мира. Все равно его не сломить!

Задача книги «Великое наследие» — рассказать о втором издании Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса.

В книге подробно характеризуются новые материалы, впервые включенные в состав Сочинений, подчеркивается идейно-политическое значение публикации наследия основоположников марксизма.

Книга написана коллективом авторов — научными сотрудниками Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и рассчитана на широкий круг читателей.

Настоящий том, как и первый, содержит статьи и фрагменты из статей основного произведения П. Бейля «Исторический и критический словарь».

В этих статьях Бейль развивает свои взгляды по вопросам философии и религии. Кроме «Словаря» в данном томе помещены фрагменты важнейших работ П. Бейля: «Разные мысли о кометах», «Философский комментарий» и «Продолжение разных мыслей о кометах». Издание снабжено примечаниями и указателями.