В книге С. Адоньева «Дух народа и другие духи» развиваются идеи, высказанные автором в работе «Категория ненастоящего вре мени» (СПб., 2001). Читателю предлагается серия антропологичес ких очерков, описывающих цепочку культурных стереотипов, кото рые формируют картину мира постсоветского человека, - от встре чи Нового года до посещения мемориальных «садов камней».
Книга представляет собой научное исследование фольклора как особой формы устной речи, посредством которой полагается и удерживается определенный порядок жизни. Материалом исследования послужили полевые записи заговоров и магических практик, причетно-поминальной традиции,а также частушек, выполненные в ходе фольклорных экспедиций 1980-х — начала 2000-х годов в Вологодскую область.
По обстоятельствам, от автора не зависящим, настоящая работа вышла в свет через десять лет после её завершения. Отразить в тексте те измене ния, которые произошли в научной парадигме, а также в понимании автором тех вопросов, которые рас сматриваются в работе, не представляется возмож ным. Это означало бы написать ещё одну книгу на прежнюю тему. Дополнительный список научной ли тературы, вышедшей за последние 10 лет на русском языке, позволит читателю в какой-то мере предста вить развитие обсуждаемых в книге тем в современ ной науке.
Коллективная работа продолжает тему, начатую в издании «Темница и свобода в художественном мире романтизма» (2002 г.). Рассмотрены варианты романтической трактовки вечной мифологемы пути: странствие как Путь познания, скитальчество как проклятие, изгнание или путешествие как приближение к новым художественным горизонтам.
Для литературоведов, искусствоведов, философов.
Книга - шестой выпуск серии «Культура романтизма». Тема книги — типология романтизма как всемирного культурного движения. Впервые в отечественной и мировой науке сопоставляется лирика А. А. Фета и поэтическое течение на языке хинди первой трети ХХ в. Предложенная в книге параллель — яркий пример одной из сущностных парадигм романтизма как явления мирового, рассматриваемого вне конфессиональных связей, временных и географических параметров. Подробно рассмотрена роль культурного посредника между Индией и Россией — немецкого философа А. Шопенгауэра.
Для литературоведов, искусствоведов, философов, широкого круга читателей.
Книга продолжает тему, начатую в издании «Темница и свобода в художественном мире романтизма» (2002), и выявляет своеобразие романтических трактовок концептов «жизнь» и «смерть».
Для литературоведов, искусствоведов, философов, широкого круга читателей.
В книге Андерсен представлен не только как сказочник, но как романист, мемуарист, очеркист и художник. Разнообразие ракурсов, в которых рассматривается творчество Андерсена, говорит о месте писателя в мировой культуре романтизма и специфике скандинавской трактовки романтических образов.
Для литературоведов, искусствоведов, философов, широкого круга читателей.
Книга посвящена антитезе «темница — свобода», представленной как ключевой элемент в художественном языке романтизма. Выражая сущность романтического двоемирия, символика свободы, как и символика темницы (тюрьма, каторга, монастырь, остров, комната, телесная оболочка и т. д.), имеют широкий спектр проявлений в литературе, живописи, музыке романтиков — от реализации в конкретных образах до глубинного мистического обобщения.
Для цитирования: Малышева Д. Б. Рецензия на книгу: Центральная Азия как формирующаяся подсистема международных отношений / под ред. К. П. Курылева. Москва: Аспект Пресс, 2024. 312 с. // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2024. Т. 24, № 3. С. 483–486. https://doi. org/10.22363/2313-0660-2024-24-3-483-486
Второе издание предлагаемого учебника выходит в переработанном виде, Переработка вызвана, главным образом, необходимостью освободить книгу от ошибок и недостатков, допущенных в первом издании. Кроме того, надо было приблизить учебник к изменившейся программе. В какой мере автор справился с той и другой задачей, надеюсь, укажет критика.
Об одном обстоятельстве должен предупредить: изложить материал устного народного творчества в строго исторической последовательности, как этого требует программа, автор не смог. Известно, насколько вообще труд но такое построение учебного курса по русскому дооктябрьскому фольклору, когда оно не подготовлено ещё в должной степени специальной научноисследовательской работой. Изложение дооктябрьского фольклора по исто рическим периодам оказалось в предлагаемой книге невозможным и по ме тодическим соображениям. При таком изложении в разделе об устном народном творчестве необходимо было бы дать общие характеристики отдельных исторических периодов (Киевского государства, Северо-Восточной Руси и т. д.). В разделах, посвящённых древнерусской литературе и литературе ХѴІІІ в., характеристики эти неизбежно пришлось бы повторять. Избежать такого повторения можно было бы лишь в том случае, если бы материал устного народного творчества был включён в историю литературы. Но это значило бы лишить куре устного народного творчества его самостоятельного значения.