Научный архив: статьи

Данная статья посвящена актуализации концепции «коллективной опоры на собственные силы» (КОСС) с учетом становления многополярного мира. Особое внимание уделяется попыткам стран Африки выйти из центр-периферийной модели зависимого развития по- средством реализации данной концепции. Приводятся теоретические основания концепции КОСС, закрепленные в Арушской декларации 1967 г., Арушской программе коллективной опоры на собственные силы и переговорных рамках 1979 г., в ряде документов Организации африканского единства (ОАЕ) и Афросоюза (АС). Показано отношение к КОСС в работах западных экспертов, ученых из СССР и России, а также современных исследователей из бывших республик Югославии. Приведены трактовки концепции на основе трудов Й. Галтунга, С. Амина, немецких экспертов. Показана практика применения концепции в Буркина-Фасо, соседних странах, а также в Танзании. Проведен критический анализ итогов реализации концепции, возможностей ее имплементации в современных реалиях глобального капитализма. Особое внимание уделено уровням реализации концепции, а также теории и практики делинкинга – временного сокращения экономических связей со странами «коллективного Запада». Сделан вывод о том, что в 2020-е гг. многоуровневая имплементация концепции КОСС (локальный, страновой, уровень Альянса государств Сахеля, уровень Мирового большинства) представляется даже более реалистичной, нежели в момент ее разработки. Этому способствует доминирование незападных экономик в глобальном базисе, макроисторические процессы декаплинга (формирования отдельных блоков), а также ключевая роль стран Мирового большинства в текущих экономических связях стран Сахеля. Показан сдерживающий фактор в виде сохранения масштабных потоков западной помощи региону.

В условиях продолжающейся научной дискуссии по поводу сущности государственного суверенитета и возможных направлений его трансформации возникает потребность в комплексном анализе региональной специфики. Традиционно анализ суверенитета опирался на исторический опыт европейских государств, а вестфальская модель суверенитета рас- сматривалась как едва ли не универсальная. В то же время, такой подход не обеспечивает должного внимания к локальной и региональной специфике суверенитета. Поэтому цель данной статьи состоит в том, чтобы выявить и раскрыть основные особенности суверенитета стран Африки по четырем параметрам – целостность, неизменность, носители и направленность. Подобный анализ позволит не только вписать африканский политический опыт в академические изыскания, которые все еще сильно опираются на западные (европейские) кейсы суверенности. Важная задача данной статьи еще и в том, чтобы показать особенности суверенитета и вариативность африканских государств. Специфика суверенитета африканских государств исторически обусловлена наложением разных типов суверенитета – как выработанных на континенте, так и привнесенных извне. Это подразумевает заметную вариативность практической реализации суверенных прав и специфику реальных носителей суверенитета. В отличие от вестфальского суверенитета, в Африке сложился более широкий круг носителей суверенитета, который не ограничен формальными государственными механизмами принятия решений. Из-за особенностей наднациональной интеграции и внешних заимствований в странах Африки сложились некоторые ограничения внешнего суверенитета, способности вести дела с другими государствами, в том числе внерегиональными. Однако этот процесс пока слабо отражается на внутреннем суверенитете – в силу его разнородности, разноуровневости и сложности.

Основным критерием успешной реализации политики импортозамещения является размещение отечественных производств на внутренней территории государства в целях снижения негативных экономических последствий от промышленной политики недружественных стран с ориентацией отечественных промышленных предприятий на собственную интенсификацию производства, в том числе и на выпуск продукции-аналогов импортной, для последующего замещения импортных технологий на отечественные и поставок отечественной продукции на внутренний рынок – выпуска и реализации собственной продукции. Локализация производства – это размещение производящих или комплектующих промышленных производств на собственной, отдельной, локальной территории с целью понижения себестоимости продукции и приближения ее к местам сборки или рынкам реализации. Термин «локализация производства» в научной литературе представлен частным случаем территориальной организации (локализованных предприятий на отдельных территориях) производственных процессов по созданию материальных благ, имеющим ряд особенностей: в организации производства, компания, обладающая более высоким уровнем технологического развития, формирует «условия игры», организуя распределение производства определенной продукции между всеми участниками; локализация осуществляется зачастую на территории другого государства, имеющего более низкий уровень развития техники и технологий и более высокий спрос на конечную продукцию на рынках данного государства; дополнительной выгодой локализации является оптимизация логистики процессов, ее приближение к потребителям. Целью локализации выступает снижение производственных, трансакционных и логистических издержек и повышение уровня инвестиций. В статье представлено авторское положение развития интенсификации процессов производственного импортозамещения в современных условиях, основной идеей которого выступает создание локализированных производств, полного технологического цикла в деятельности российских предприятий промышленности, представляющей на начальном этапе полную линейку производства комплектующих и импортозамещение недостающих деталей для удовлетворения спроса на внутреннем рынке, а в дальнейшем развитие процессов замещения импортных технологий, формирования и использования технологий опережающего развития, повышения экспортного потенциала и усиления их присутствия российской промышленности на мировых рынках. В статье исследована сущность локализации производств, определяющаяся выпуском деталей и компонентов, изготовленных в России, на национальных производственных фондах, с использованием собственных технологий в целях повышения интенсивности процессов импортозамещения.

Предпринимается попытка анализа понятий суверен и суверенитет в их ретроспективном и актуальном толковании. Ретроспективный анализ обоих понятий предполагает апелляцию к европейской средневековой истории (и в частности, к Священной Римской империи), рассмотренной с позиции юридического децизионизма К. Шмитта (1888–1985 гг.). Актуальное толкование сводится к необходимости переосмысления понятия суверенитет и проблематизации рассмотрения данного феномена с точки зрения его полноты. Целью статьи является анализ понятий суверен и суверенитет применительно к средневековой истории Первого рейха и обоснование актуальности данных понятий в рамках созданной Шмиттом теории децизионизма. Представлен краткий экскурс в историю борьбы за власть абсолютного суверена (на примере Первого рейха); проанализирована оценка понятий суверен и суверенитет, данная Шмиттом в рамках его теории децизионизма; исследованы причины переосмысления традиционного определения понятия суверенитет в свете сегодняшних политико-правовых дебатов.

Право государства на защиту своего суверенитета всегда представлялось незыблемым. В настоящее время - эпоху двойных стандартов и нового толкования основных принципов, отдельные государства убеждают сообщество в ошибочности подобного подхода и важности выполнения их руководящих указаний. Принятие Китайской Народной Республикой Закона о международных отношениях защищает Китай с позиции внутреннего права от вмешательства в вопросы его суверенитета, причем оговаривает при этом, что международные обязательства по-прежнему имеют силу и авторитет. Положения закона окончательно подрывают попытки представить чьи-либо односторонние ограничительные меры как правомерные действия и предоставляют право на ответные контрмеры.

В статье рассматривается теория федерализма в политическом, административном и территориальном устройстве страны. Распад Советского Союза в начале 1990-х гг. повлиял на включение принципа национального единства в Конституцию РФ. Авторами прослеживается динамика разделения полномочий между центральными и местными властями в России. В работе указывается на важность гармонизации интересов федерального центра и регионов, равноправного участия всех субъектов Федерации в государственном строительстве как залога единства России. Выстраивание грамотного баланса в распределении полномочий между федеральным центром и субъектами Федерации позволяет смягчить возникающие противоречия, что свидетельствует о стремлении обеспечить баланс интересов между центральным правительством и регионами. Национальные власти работают над повышением финансовой автономии регионов, предоставляя им право осуществлять контроль над своими средствами. Такой подход, учитывая различия в ментальности, культуре, потребностях регионов, позволяет гибко подходить к управлению различными субъектами Федерации. Повышенное внимание к региональной специфике есть вектор политики современной российской верховной власти. Стремление к разумному равновесию между центральной властью и регионами отражает историческую эволюцию государственного устройства России в сторону подлинного федерализма.

Конституция СССР 1924 г. является важным правовым документом, сформировавшим новое политико-правовое образование на карте мира, просуществовавшее около 70 лет. Она внесла большой вклад в исторический ход событий как для России так и для всего мира. Ее принятие происходило в стихийных и неспокойных условиях, но несмотря на это смогло заложить основы для, стабильного, существования. Конституция СССР изменила парадигму восприятия не только политического управления, но и иных областей жизни. Она установила свободу, равенство, сотрудничество народа, принцип национального самоопределения. На тот момент такие положения являлись очень прогрессивными даже для международного права. Данный акт с правовой точки зрения не является однозначным. Дискуссии относительно отдельных вопросов ведутся и по сей день.Так, до сих пор не стихают споры касательно правовой природы Договора об образовании Советского Союза. Ряд исследователей считает его международно-правовым документом. Другие же говорят о его внутригосударственном характере, а кто-то вовсе отмечает его двойственный характер. Всё это имеет значение для определения легитимности процедур принятия и расторжения данного документа. Еще одним спорным вопросом является государственное территориальное устройство Советского Союза. Ведь напрямую в Конституции 1924 г. это не было определено, а фактическое устройство страны не подпадало под критерии какой-либо из существующих форм устройства. Предполагалось создание совершенно новой формы управления, тем не менее в настоящий момент преобладающей точкой зрения является, что Союз являлся федерацией с определенным существенными особенностями. В этом аспекте интересно также рассмотрение подходов к суверенитету страны. В статье проводится детальное изучение структуры и содержания данной Конституции, дается оценка роли Конституции в структурировании правовых основ советского государства и ее влияния на политико-правовое развитие страны.

Автором анализируется проблема многоаспектного понятия отечественного суверенитета, соотношения общеобязательной государственной идеологии и национальной идеи. Для изучения поставленного вопроса с разных сторон применяются важнейшие положения теории государства и права, а также методология историко-правового анализа. Представляется, что суверенитет есть неотъемлемый признак любой державы, прошедшей весь хронологический путь от понимания собственной идентичности до этнического самосознания. С одной стороны, это верховенство государственной власти на неделимых территориях многонациональной федерации. С другой стороны, независимость и неотчуждаемость суверенитета составляют его внешнюю сторону, которая видится в отношениях государства с мировыми сообществами. Передоверяя свою автономию другому, держава рискует потерять свободу. Тем не менее следует помнить, что сущности суверенитета и неограниченной государственной власти сильно отличаются, ибо последняя в демократическом обществе должна основываться на праве и быть им ограничена. Данная мысль прямо сочетается с основой конституционализма, решающего проблему сосуществования морально-нравственных аспектов норм справедливости и власти законодательства. Многовековая история Российской Федерации как цивилизации с обширным материальным и духовным наследием, признающей идеологическое многообразие, доказывает первичность народного суверенитета по отношению к государственному. Отечественная хроника ярко демонстрирует, что в российской действительности и тотальная идеологизация, и отсутствие народных ценностей оказываются нежизнеспособны. Евразийская парадигма нашей державы, подобно маятнику, пребывающей на схождении пути Европы и Азии, заставляет реагировать на идеологические тенденции Запада и вбирать правовые идеалы Востока. Извечные споры, противостояния и рождение мифа обязуют суверена, не отрекаясь от реальности, наравне с народом хранить целостность русской идеи, присутствующей в отечественном самосознании.

Нынешнюю конфронтацию между Россией и Западом многие политики и эксперты склонны характеризовать как новую «холодную войну». Правильнее, однако, назвать ее глубоким кризисом их взаимоотношений. Это терминологическое различие предполагает иной вариант развития ситуации, чем в первом случае. Настоящая «холодная война», стоит это напомнить, была результатом соперничества двух противоположных идейно-политических и экономических систем, которое, несмотря на имевшие место разговоры о «конвергенции» последних, закончилось самоликвидацией одной из них 

15-17 марта 2024 года в России состоятся выборы Президента РФ. Они будут проходить в совершенно особых для страны условиях, связанных с продолжающейся специальной военной операцией, нарастающими угрозами национальной безопасности со стороны стран НАТО, а также комплексными внутренними изменениями, которые активно проходят в России с момента начала спецоперации. На фоне сохраняющейся тревожной обстановки вокруг России 29 февраля 2024 года Президент РФ выступил с очередным ежегодным Посланием Федеральному Собранию РФ, в котором представил программу действий и конкретных мер государственной политики на ближайшие шесть лет (до 2030 года). Послание носило предвыборный характер и было адресовано не только органам государственного управления всех уровней публичной власти, но и широким слоям российского общества. По сути, главой государства были очерчены контуры будущего России на ближайший политический цикл, и это имеет важное значение в условиях неопределенности и высокого уровня рисков, с которыми сталкивается страна в настоящий исторический момент времени (после начала специальной военной операции).В статье представлен авторский подход к анализу сегодняшней ситуации в стране (частью которой являются и президентские выборы 2024 года), базирующийся на многолетнем авторском мониторинге эффективности государственного управления, системность которого определяется комплексным характером эмпирической базы (анализ статистических данных, общероссийских и региональных, в том числе авторских, социологических опросов населения, анализ экспертных оценок и ключевых решений, принимаемых Президентом и Федеральным Собранием РФ). Научная новизна исследования состоит в комплексном анализе эффективности государственного управления за период четырех президентских сроков В.В. Путина (2000-2024 гг.), то есть на протяжении первой четверти XXI века. В этом контексте авторы анализируют общие цели, задачи, принципы государственного управления, сформулированные В.В. Путиным еще в начале своей президентской деятельности; ключевые инициативы и решения, принятые им для достижения поставленных задач; внутренние и внешние условия, в которых главе государства предстояло реализовывать цели национального развития; а также ключевые этапы, которые прошла страна за последние 23 года, и основные итоги, с которыми она «подошла» к началу нового политического цикла.

В статье рассматриваются вопросы социально-политического и правового явления русофобии, представлен понятийный аппарат и приводится правоприменительная практика.

  В статье приводятся факты и исторические репродукции возрождения геноцида в условиях геополитической ситуации с учётом правовой оценки.