Научный архив: статьи

В статье рассматриваются вопросы привлечения китайских прямых иностранных инвестиций в российскую экономику в условиях снижения роли потоков прямых иностранных инвестиций в развитии мировой экономики. Показано, что существуют тенденции снижения роли потоков входящих прямых иностранных инвестиций в мировой экономике в целом с 2001 г., соответственно в экономике России подобные тенденции фиксируются с 2009 г., при этом в случае с российской экономикой основными причинами указанных тенденций можно назвать финансово-экономический кризис, начавшийся в 2008 г., и введение и ужесточение односторонних антироссийских санкций стран коллективного Запада с 2014 г. Автором приводятся некоторые причины снижения притока китайских прямых иностранных инвестиций в экономику России с 2015-2016 гг., среди которых названы опасения односторонних антироссийских санкций стран коллективного Запада и связанных с ними вторичных санкций, снижение сложности доступа крупных китайских компаний к поставкам российских углеводородных ресурсов и иного сырья (что являлось одним из факторов привлечения прямых иностранных инвестиций из Китая в Россию), наличие сложностей с реализацией инвестиционных проектов у ряда китайских инвесторов в последние годы, обусловленных внутрироссийскими факторами. Также в статье приводятся рекомендации по мерам стимулирования и регулирования потоков китайских прямых иностранных инвестиций в Россию.

Проблема политического лидерства в условиях крупномасштабного и длительного вооружённого конфликта, каким являлась Гражданская война 1917-1922 гг. в России, имеет важный аспект персональных качеств военачальников. Актуальностью обладает также анализ особенностей лидерства повстанческих группировок в казачьих областях России. В статье поставлена цель - определить роль командующего «Армией возрождения России» М. А. Фостикова в казачьем повстанческом движении «бело-зелёных» на Верхней Кубани и в Сочинском округе летом - осенью 1920 г. Статья основана на использовании историко-биографического метода, конфликтологической парадигмы, историко-компаративного анализа. В работе исследованы дневники М. А. Фостикова, содержащие выписки из военно-оперативной документации, а также сводки Разведывательного управления Кавказского фронта и 9-й Кубанской армии РККА, органов ВЧК, публицистика и воспоминания представителей других сторон конфликта. В итоге исследования аргументированы выводы о консервативно-монархической ориентации М. А. Фостикова, его приверженности идеям «единой и неделимой» России, что вызвало его выбор централизованной и дисциплинированной организации повстанческой группировки, затруднило создание общего антибольшевистского движения на Кубани, в Карачае и Причерноморье. После вывоза остатков разгромленных отрядов в Крым М. А. Фостиков проявил лояльность П. Н. Врангелю и организаторские качества при эвакуации Русской армии в Константинополь. В годы Второй мировой войны М. А. Фостиков отказался сотрудничать с нацистской Германией, что отличало его от большинства военачальников казачьей эмиграции.

В рамках данной статьи мы попытаемся в первом приближении рассмотреть тракторные батареи в составе русской армии в Первую мировую войну. Их формирование стало важной реакцией на новейшие тенденции реформирования отечественной артиллерии применительно к началу ХХ века. Тяжелая артиллерия стала подлинной фронтовой элитой русской армии новой эпохи. Материальная часть, круг выполняемых задач, даже высокий дух (столь выгодно отличавший от крепостной и осадной артиллерии предшествующей эпохи) позволяют нам сделать соответствующий вывод. Объединял и особый корпоративный дух, свойственный русской полевой тяжелой артиллерии эпохи Первой мировой войны. Особым был и порядок продвижения по службе в подразделениях тяжелой артиллерии в целом, и в тракторных батареях - в частности. Тракторные батареи стали, так сказать, «элитой элиты» - когда эффект умножался на специфику новейшей техники и особую тактику применения этой техники. За тракторами и их преемниками - артиллерийскими тягачами - было будущее, а опыт русской армии эпохи Первой мировой войны лег в основу последующего отечественного военного строительства и в формирование моторизованной артиллерии. Методы исследования: архивный, историко-сравнительный, историко-системный.

Введение. В статье рассматриваются субрегиональная система «Россия – Монголия – Китай», характер протекания ряда ее внутренних процессов и особенности определяющих его контекстуальных условий. Исследование сфокусировано на определении современных условий ее функционирования и развития транспортно-инфраструктурной области, а также особенностей ее внутреннего межцивилизационного диалога. Задачи исследования — изучение ключевых условий и факторов экономического и цивилизационного характера для более глубокого и многомерного понимания специфики данной субрегиональной системы; попытка сформировать в научно-исследовательском дискурсе модель инкорпорации в разработку субрегиональной проблематики таких разных измерений и плоскостей, как цивилизационные взаимодействия и партнерство в области транспортной инфраструктуры. Материалы и методы. В работе были задействованы монографии и аналитические статьи отечественных и монгольских специалистов и экспертов, стенограммы официальных переговоров на высшем уровне, статистические данные, материалы СМИ. Использован системный подход к предмету исследования в сочитании с цивилизационным подходом, выделившим цивилизационный уровень как одно из измерений данной системы. Результаты. Во-первых, определено современное состояние субрегиональной дискуссии относительно реализации перспективных трехсторонних транспортно-инфраструктурных проектов, взвешены основные риски и возможности. Во-вторых, охарактеризована цивилизационная среда международных отношений в субрегионе, выделены основные векторы ее влияния на процессы, происходящие в настоящее время в области международной торговли, транспорта и инфраструктурного строительства. Делается вывод о позитивном влиянии особенностей межцивилизационного диалога в «треугольнике» по продвижению значимых субрегиональных инициатив.

В статье рассматривается борьба городских властей с одной из составляющих открытой графосферы русского города XVIII в. - уличными надписями, носящими провокационный характер. Первые надписи появились в 1708 г. в нижегородском кремле и призывали к бунту. Во второй надписи, процарапанной в 1740 г. на паперти Спасо-Преображенской церкви в Угличе, священник этого храма назвал местного воеводу плутом. Опыта борьбы с открытой всеобщему обозрению «эпиграфической крамолой» у местной администрации не имелось. В первом случае воевода Кутузов предпринял решительные меры для сохранения надписей и ожидал царского распоряжения об их дальнейшей судьбе. Во втором случае воевода Исленьев привлёк весь административный ресурс для примерного наказания автора крамольной надписи. За нерасторопность Петр I лишил воеводу Кутузова должности. Священник же Петр Павлов, против которого ополчился воевода Исленьев, бежал из Углича. В приложении к статье публикуется «Дело об оскорблении Угличской провинции воеводы Михаила Григорьева Исленьева попом Угличской соборной церкви Петром Павловым написанием на белокаменной плите паперти этой церкви “Плут воевода Исленьев”», хранящегося в Угличском отделении Государственного архива Ярославской области. Научный руководить проекта - А. Г. Авдеев, технический руководитель - Ю. М. Свойский.

Статья посвящена общим и особенным чертам практической политики США по отношению к революционным процессам за рубежом в начале ХХ века. В качестве примеров используются Мексиканская революция 1910-1917 гг., Русская революция и Гражданская война 1917-1922 гг., Синьхайская революция 1911 г. в Китае. Отправной точкой для исследования служат традиции сравнительного изучения революций, теорий их генезиса и влияния на международные отношения. Отмечается, что наличие устойчивых представлений о «прогрессе» обуславливало положительное восприятие американцами революции как явления. Особое внимание уделяется значению американских стереотипов о своей стране как наиболее успешной «революционной нации». Предпринимается поиск свидетельств того, что США постепенно накапливали опыт взаимодействия с революциями, обладая достаточно ограниченной информацией о них. Исследовано соотношение дипломатических, военных, экономических, пропагандистских инструментов влияния Вашингтона на обстановку в Мексике, Китае и России, с установлением общих и особенных черт. Указывается, что американцы отталкивались от тезиса о возможности быстрого преодоления разрушительной фазы революции и ее перехода в созидательное русло. Предполагается, что революции в рассматриваемых странах способствовали постепенному изживанию в сознании американской политической элиты и интеллигенции примитивных «позитивистских» взглядов на историческое развитие. Одновременно происходило усложнение всей архитектуры планирования и проведения внешней политики США, в том числе из-за необходимости конкурировать с другими «великими державами». Изложенный подход призван прояснить типичные черты политики государства в контексте революции как международной проблемы.

В конце XIX – начале XX в. усилилось противостояние России и Великобритании в Персии, сопровождавшееся проникновением других великих держав (Франции, Германии, США) в регион Ближнего и Среднего Востока. В этих условиях традиционные экономические методы распространения своего влияния в Персии, применявшиеся Россией, оказались недостаточными. Целью настоящего исследования стало обоснование факта открытия российских образовательных учреждений в Северной Персии как нового способа реализации политических целей России в этой стране. Задачей работы стало подтверждение с помощью архивных документов положения о том, что деятельность русско-персидских школ в указанный период должна была способствовать формированию у персидского населения положительного образа России. Материалы и методы. Важнейшими источниками, характеризующими процесс открытия русско-персидских школ в Северной Персии (их цели и задачи, постановку учебного процесса, конкретные результаты), стали обнаруженные в фондах Российского государственного исторического архива документы как центральных органов власти, так и дипломатических, экономических и военных учреждений Российской империи в Персии. Достичь поставленной цели исследования удалось с помощью использования аналитического и обобщающего методов с применением сопоставительного сравнения историографических сведений с архивными материалами. В результате были выявлены предпосылки возникновения русско-персидских школ в Северной Персии, определена обоснованность их деятельности именно в этом регионе страны, четко прослежен контекст конкуренции России с другими государствами в этом деле и сделаны выводы следующего характера: российское правительство ясно осознавало необходимость открытия школ, которые бы распространяли среди населения Персии русский язык и представления о России; контингент выпускников этих учебных заведений стал бы важным элементом реализации интересов России как в торгово-экономической сфере, так и в политической, несмотря на разные сложности, в первую очередь финансового характера; школы пользовались популярностью у персов как в Тегеране, так и в других городах Северной Персии.

Введение. В статье раскрываются вопросы организации службы буддийского духовенства на Дону во второй половине XIX в., осуществленные в период реформы административно-территориального управления Калмыцким кочевьем. В этом смысле данная публикация является продолжением статьи, опубликованной в предыдущем году в третьем номере научного журнала «Монголоведение». Цель статьи ― показать общественно-полезную деятельность буддийского духовенства, введение его в административную систему управления области Войска Донского, роль в развитии образования, полном, окончательном переходе донских калмыков к оседлой жизни и хозяйствованию. Результаты. Крупная реформа поземельного устройства в Калмыцком кочевье и службы буддийского духовенства с изменением статуса его главного иерарха произошла в 1870-х гг. Буддийское духовенство в годы войны, социальных потрясений вместе со своим народом испытало их последствия.

Миграционная привлекательность крупных городов и их пригородов (центров) и отток населения с периферии в России - известный факт. С использованием детальных пространственных данных анализируется пространственное разнообразие миграционного баланса 137 выделенных центров, представленных городами с числом жителей 100 тыс. и более и их пригородами, и 82 периферийных территорий за 2011-2020 гг. Анализируется не только переток между центрами и периферией, но и между отдельными центрами, а также миграция с центрами и периферией своих регионов и в межрегиональном обмене. Из многообразия центров выделяются 21 главных, которые концентрируют основной переток населения с периферийных территорий и стягивают население с других центров. При этом половина центров испытывали миграционную убыль. Выделяются центры - лидеры миграционного перетока в каждом федеральном округе, особенностям миграционного баланса крупнейших центров уделено особое внимание. Использованные данные позволили проводить анализ с учетом и без учета автовозврата, который влияет на масштабы миграционного прироста/убыли, но, как выяснилось, практически не меняет пространственную картину перетока населения между центрами и периферией.

В статье анализируются уровень и динамика межрегионального неравенства в России, Казахстане, Узбекистане, Беларуси в сравнении с другими странами Европы на основе данных официальной статистики стран СНГ (1995-2022 гг.) и Евростата (2011-2022 гг.). В качестве основного параметра оценки используется взвешенный по населению и нормированный в зависимости от числа территориальных единиц коэффициент Джини. В Белоруссии и в странах Евросоюза уровень межрегионального неравенства ниже, что связано с высокой и более равномерной освоенностью территории, более устойчивой структурой экономики. В России, Казахстане и Узбекистане уровень межрегионального неравенства выше, а его динамика разнонаправленная, что связано с влиянием ресурсной ренты на ограниченный круг регионов. В России и Узбекистане с конца 2010-х гг. неравенство росло, в Казахстане сокращалось, а в Беларуси было небольшим и стабильным вследствие особенностей структуры экономики и институциональных факторов развития. Оценки влияния макроэкономической динамики на межрегиональное неравенство не дали очевидного подтверждения ее воздействия. Влияние перераспределительной политики государства можно оценить лишь для России: значительный рост трансфертов в кризисы 2009 и 2020 гг. способствовал смягчению неравенства. Внутри федеральных округов (ФО) России дифференциация в целом ниже. Высокое неравенство характерно для крайне неоднородного Уральского ФО и Центрального ФО, где оно в последние годы снижалось. В Дальневосточном ФО региональная дифференциация росла, постепенное ее увеличение происходило и в регионах Северо-Западного ФО.

Исследование ориентировано на географическую актуализацию информации о внешних диаспорах, проживающих в России, на основе статистической, графической и картографической обработки базы данных Всероссийской переписи населения 2020-2021 гг. На этой основе было определено количество (72) и выделены самые крупные по численности внешние диаспоры, а также наиболее значимые факторы, повлиявшие на формирование и географию их распространения в России. Рассмотрены систематизации диаспор России по юридическому статусу, факторам формирования, времени формирования, культурной схожести, наличию государственных образований. В рамках общей характеристики внешних диаспор определены их половая структура (с выделением мужских и женских диаспор) и формы расселения населения (с выделением городских и сельских диаспор). Из географических аспектов выявлены география происхождения этносов, формирующих внешние диаспоры в России, и география проживания диаспор в России, позволившая провести систематизацию субъектов РФ по доминирующим диаспорам. На основе анализа реестра национально-культурных автономий Федерального агентства по делам национальностей РФ выделены внешние диаспоры, обладающие ими. Отмечены факторы, ограничивающие (с точки зрения автора) продуктивное взаимодействие государства с диаспорами: несоответствие их количества числу диаспор (32), обладающих национально-культурной автономией, а также фиксация Всероссийской переписью населения относительно полной информации только по 15 диаспорам. Учитывая растущую роль диаспор в жизни государства, автором даны рекомендации об устранении этих несоответствий при проведении последующих переписей населения.

Во флоре Самарской области известно более 2000 аборигенных и чужеродных видов сосудистых растений, из них 29 видов отмечены в «Перечне объектов растительного мира, предлагаемых для занесения в Красную книгу Российской Федерации»: Anthemis trotzkiana, Cephalanthera rubra, Cladium mariscus, Cypripedium calceolus, Eriosynaphe longifolia, Euphorbia zhiguliensis, Fritillaria ruthenica, Globularia punctata, Hedysarum razoumowianum, Iris aphylla, Liparis loeselii, Matthiola fragrans, Medicago cancellata, Neotinea ustulata, Orchis militaris, Oxytropis hippolyti, Pinus sylvestris var. cretacea, Ponerorchis cucullata, Pulsatilla pratensis, Schoenus ferrugineus, Serratula tanaitica, Stipa dasyphylla, Stipa pulcherrima, Stipa zalesskii, Tulipa suaveolens [? T. schrenkii], в том числе, вероятно, исчезнувшие в регионе - Cypripedium macranthos, Dactylorhiza traunsteineri, Epipogium aphyllum, Paeonia tenuifolia.