Научный архив: статьи

Рассмотрена специфика смехового начала в романах В. В. Набокова «Отчаяние», «Король, дама, валет» и «Камера обскура». Описываются отличительные и общие признаки «божественного юмора» и черного юмора, отражающие ориентацию на создание абсурдистской картины мира. Анализируются формы выражения обоих видов юмора. «Божественный юмор» характерен для Автора-творца, являющегося неперсонифицированной маской В. В. Набокова и управляющего героями-марионетками, для которых, в свою очередь, свойственен черный юмор, выражающийся как через циничный смех, так и через иронию и издевки одних героев над другими. Гомерический смех в ранней прозе В. В. Набокова выполняет следующие функции: миромоделирующую, оценочную и эстетическую. Черный юмор реализует только две последние, актуализируя абсурдистскую картину мира и вызывая в читателе смешанные эмоции посредством развенчания морали. Делается вывод о том, что гомерический хохот является ключом к пониманию художественной реальности романов, поскольку маркирует присутствие Автора-творца, что обнажает кукольность образной системы и способствует восприятию текста через призму театрального представления.

В статье рассмотрены черты неоромантизма в индивидуальном стиле Велимира Хлебникова (1885-1922), сформировавшегося как писатель и как мыслитель в неоромантическую в своей основе культурную эпоху Серебряного века. К интерпретации значения термина «неоромантизм» существуют различные подходы (Л. П. Щенникова, Е. Ю. Кармалова, З. Г. Минц). Как неоромантические явления в некоторых случаях осмысляются предсимволизм, символизм и постсимволизм. Мы придерживаемся интегративного подхода, данного в работах И. Г. Минераловой, постулировавшей наличие единого культурного стиля эпохи Серебряного века как определяющего фактора творчества. В этой связи неоромантизм в его многообразных составляющих, включая и различные этапы его формирования и развития, - одна из определяющих черт этого культурного стиля, имеющего своей доминантой стремление к художественному синтезу, «новой стилизации», мистериальному началу в творчестве. Ключевыми среди собственно неоромантических черт стиля В. Хлебникова являются синтез искусств и «новая стилизация», реализованная посредством «живописания звуком», «звукового символизма», неологизмов, других литературных приемов, а также мистериальное начало, жизнестроительство, определяющая роль в произведениях образа поэта-пророка, кардинальное обновление художественных форм творчества.

Творчество А. М. Горького всегда вызывало интерес не только у специалистов-горьковедов, филологов, но и у широкого круга читателей. В попытке создать собственный стиль он пробовал писать в разных жанрах, манере, прибегал к различным выразительным средствам языка, смешивал литературные направления, что стало отличительной чертой его художественного наследия. В статье рассмотрен прием зооморфизма, которым на протяжении всего творческого пути Горький широко пользовался в целях познания души своих персонажей. Для исследования были отобраны произведения, написанные им в разные годы: рассказ «Макар Чудра», повести «Фома Гордеев» и «Мать», трилогия «Детство», «В людях», «Мои университеты». На основе комплексного анализа вышеперечисленных текстов, описательного и сопоставительного методов удалось не только глубже изучить характер того или иного персонажа и понять его душевную организацию, но и выявить примеры ситуативного применения зооморфных образных сравнений. В некоторых случаях наблюдалось наложение зооморфных метафор: герою с устойчивой зооморфной характеристикой Горький давал ситуативное сравнение с иными представителями животного мира в зависимости от поведенческой реакции на то или иное обстоятельство. В результате проведенного исследования был сделан следующий вывод: в одних случаях писатель прибегал к однократному ситуативному использованию зооморфизмов как к литературному приему, в других - как к способу раскрытия и познания души персонажей. Все вкупе позволило более глубоко и детально изучить авторский замысел в отношении героев его произведений и раскрыть многогранность Горького как художника, философа и человека.

Статья посвящена особой теме в русской литературе - теме страданий, ее функционированию в творчестве видных писателей XIX-ХХ веков; исследуется влияние на литературу ХХ века религиозно-философской и эстетической концепций Ф. М. Достоевского. Прослежены истоки темы страданий, восходящей к Библии, рассмотрен ее философский контекст, экзистенциальные вопросы, связанные с ней.

На основе биографического, сопоставительного, интертекстуального методов исследования, а также культурно-исторического подхода рассмотрены взгляды на литературу и тему страданий Ф. М. Достоевского, А. П. Платонова, В. П. Астафьева, сделаны экскурсы в творчество русских и зарубежных писателей, в котором так или иначе обнаруживается связь с данной темой.

Страдания литературных персонажей дифференцируются: выделяются физические, нравственные, экзистенциальные страдания. Часто они вызваны социальными пороками, историческими причинами, нравственной глухотой окружающих, но могут вызываться экзистенциальным хаосом, затягивающим человека независимо от его воли. Показано, что писатели искали пути преодоления страданий; по-разному осознавая, осмысливая их, чаще всего Достоевский, Платонов и Астафьев представляли страдания как метафизическую константу, имманентно присущую человеку, его сознанию, поэтому путь преодоления страданий часто связан в их произведениях с утопическими идеями, с преодолением отчужденности людей друг от друга.

В статье излагаются общие принципы художественного перевода. Рассматриваются переводы на арабский язык произведений Бунина («Тайна», «Потомки Пророка»; «Тёмные аллеи»). Упоминаются стихотворные переводы Бунина с европейских языков. Указываются неточности перевода лексических образных средств. Утверждается и обосновывается мысль о важности изучения творческих особенностей автора переводимого материала.

В статье анализируется повесть Л. Юзефовича «Поход на Бар-Хото» с целью выявления мифопоэтики в произведении. Используются мифопоэтический и описательный методы исследования. Особое внимание уделено рассмотрению хронотопа, образа главного героя, системы персонажей, а также выявлению некоторых символических и мифологических реминисценций в повести. Пространство Монголии, особенно крепость Бар-Хото, с которой связан центральный эпизод произведения, обозначается автором статьи как пространство смерти и хаоса, а время связывается с циклами, являющимися важной категорией буддийской картины мира. Большое значение отводится образам степных духов и божеств наряду с образами буддийской мифологии. Утверждается, что при помощи неомифологизма Юзефович создает миф об особом пространстве Монголии XX в. Проводится краткий сравнительный анализ с предыдущим романом Л. Юзефовича «Филэллин» и делается вывод о специфике функционирования мифопоэтики в поздней прозе писателя.

В статье исследуются реализация концепта «сакральное» в бытовом пространстве повестей Н. В. Гоголя и И. С. Шмелева, его интерпретация в художественном мире обоих писателей, а также аксиологическое обоснование сакрализации материального мира в данных произведениях. В работе отмечается схожий взгляд писателей на гармонию материального и духовного мира, единство бытового и бытийного начал, а также внимание авторов к тайным и сокровенным смыслам повседневной жизни героев. Отдельно выделяется мотив вторжения темных и зловещих сил, противопоставляемых замкнутому сакральному пространству в текстах повестей, образующих ключевую онтологическую оппозицию «зло - добро». Особое внимание уделяется символическому значению бытовых образов и духовному контексту авторского изображения домашнего уклада, кулинарной культуры и повседневной жизни.

В статье рассматривается «китайская сказка» в прозе В. О. Пелевина как литературное явление и нарративная стратегия, как аллегория, основанная на типичных сюжетах из китайской традиционной культуры. По своей сути, «китайская сказка» Пелевина - это сюжетная модель, совпадающая со стилистическими характеристиками его произведений, и культурная метафора, обладающая собственным инновационным механизмом и новаторским пространством. Проводится концептуализация «китайской сказки» в творчестве Пелевина с последующим анализом философских, религиозных и литературных тем в «сказке И Цзин», «сказке чань-буддизма» и «сказке о Путешествии на Запад». Утверждается, что, опираясь на эти «китайские сказки», Пелевин создает восточный постмодернистский эксперимент, где в осмыслении постсоветского контекста и реконструкции российской истории используются средства имитации и интертекстуализации традиционной китайской культуры. Делается вывод о том, что творчество Пелевина способствует установлению литературного диалога между Востоком и Россией, утверждает инклюзивность и универсальность творческой практики восточного постмодернизма, содержит предостережение об опасностях на особом русском пути.

Идиостиль Н. Туроверова воплощает особенности менталитета донского казачества. Мироощущение лирического героя чаще всего совпадает с мировосприятием автора в стихотворениях. Поэт не принимает обозначение прощания с Россией как эмиграции, вкладывая в эту лексему отрицательные коннотации. Творческая индивидуальность поэта-казака, поэта-воина определила именование лирического героя: скиталец, пилигрим, казак, поэт, певец. Его герой нашел свой истинный путь пилигрима, возвращающегося к родным станицам, и это путь поэтический. Данный подход и обозначил особенности воплощения мотива прощания с Россией - прощание с вечной надеждой на возвращение. Именование лирического героя Н. Туроверова сформировалось под воздействием классической традиции, казачьего и эмигрантского контекстов. Эти художественные векторы и определили взаимодействие и оппозиция различных семантических единиц, обозначающих название лирического героя.

В статье анализируются работы 1990-х-2000-х гг., заявленные как исследования «религиозно-философской мысли Антона Павловича Чехова». Выявляются методологические недостатки этих работ, главный из которых - неразличение категорий «образ автора» и «автор-творец» (по Н. Д. Тамарченко), приводящее к ложному отождествлению идей в художественных произведениях Чехова и мировоззрения самого писателя. Анализ поэтики чеховских рассказов, повестей и пьес неправомерно и нелогично оказывается в приводимых исследованиях способом уточнения отношения А. П. Чехова к философии и религии. Кроме того, в указанных исследованиях нередко игнорируется или недостаточно обсуждается вопрос о принципиальной (не)возможно-сти влияния той или иной философской системы на А. П. Чехова с учетом фактов его биографии, круга его чтения, содержания его переписки. Методологически корректное же исследование данной темы сталкивается с ограниченностью материала. Однако тема остается актуальной для чеховедов.

Автор ставит целью рассмотреть образ повседневности в художественном мире И. А. Гончарова. Феномен повседневности рассматривается как часть оппозиций: «быт - бытие», «вещное - духовное» и др. Анализу предшествует краткий экскурс в историю научного исследования этого феномена представителями философии, социологии, литературоведения, что позволяет констатировать широту диапазона различных подходов и отсутствие универсальной формулировки понятия. В работе использовались культурно-исторический, семиотический, типологический методы. Результатом исследования стали следующие выводы. В романах И. А. Гончарова образ повседневности представлен прежде всего бытовыми, а также пространственно-временными реалиями. Поэтика повседневности является базовым компонентом создания образов в художественном мире И. А. Гончарова. Образ повседневности в романах писателя обладает самодостаточностью, культурно-исторической и эстетической ценностью, его структурные элементы служат задачам создания образов героев, психологизации повествования, установлению идейно-эстетического замысла автора.

В статье проведена классификация работ исследователей-чеховедов, касающихся проблемы типологизации героев в чеховском творчестве. Акцент сделан на временном отрезке рубежа XX-XXI вв., а именно последней четверти ХХ - первых двух десятилетий XXI в. Анализ показал наличие четырех типологических тенденций, выделенных на основании содержательной доминанты и временного фактора. К первой группе отнесены работы, в которых акцент сделан на традиционных в русской литературе дочеховского времени типах, в том числе на типах «лишнего человека», «маленького человека» и др. Вторая группа знаменует новый этап в чеховедении и поиск собственно чеховского типа героя, называемого «средним человеком». В третьей группе выделена содержательная доминанта - интерес исследователей к психологии героя, к формам его поведения. В последние два десятилетия наблюдается обращение исследователей к более частным делениям, таким как профессиональная, сословная, гендерная или иная принадлежность персонажа.